Иней

- К тому же ты ещё и некрасив, - ворчу я.

- Катя, я серьёзно. Мне…я не знаю, что бы я делал без тебя? Что было бы со мной, если бы мы не встретились? И я ничем не могу тебе отплатить.

Мы садимся в машину, и он молча заводит мотор. Я расстроена. Не выношу этих разговоров. Я чувствую себя полным ничтожеством, когда он начинает передо мной извиняться. Хорошо, что я не рассказала ему про вчерашнее. Он винил бы себя. Впрочем, он виноват. За шампанским можно было отправить того же Лёшу, пока он не уехал.

- Мне не нужно ничем отплачивать, - вздыхаю я.

- Я неправильно выразился, сказал дурацкое слово. Я не то имел в виду.

- Ты хотел сказать, что я много сделала для тебя, и тебе кажется, что ты для меня - меньше. И ты расстраиваешься, потому что не знаешь, как показать мне, насколько я тебе дорога.

Он смотрит на меня с грустью и неизменным восхищением.

- Но… - протягиваю я. Как мне надоело его успокаивать! - Это всё временно. Будет побольше денег, мы и куртку купим, и поженимся. Всё наладится.

- А если не временно?

- Если бы мы не откладывали на свадьбу – было бы гораздо проще. Но ты очень хочешь сделать для меня этот день достойным, и чтобы всё было красиво, правильно?

- Правильно, ты достойна самого лучшего… А я говорю о том, что и до серединки не дотягиваю.

- Смотри… Если бы ты получал бешеные деньги, ну тысяч сто пятьдесят в месяц…и при этом не мог бы купить мне куртку за три, это было бы одно дело. Но когда ты везёшь меня в магазин и готов отдать все свои тридцать за какую-нибудь безделушку, потому что я просто посмотрела на неё – это самое главное.

- Но ты всегда отказываешься, - усмехается он.

- Не всегда! – улыбаюсь я и указываю на свои серёжки.

- И только. А так всегда отказываешься.

- Дело не в этом. А в том, что я знаю, что если бы я попросила – ты бы это сделал. Я уверена в этом. Уверена в тебе. Это самое главное, разве не так?

- Так. Но Виктор Сергеевич не просил меня покупать ему подарок за треть моей зарплаты, и он ему нафиг не нужен. А я пошёл и купил.

- Это вклад в твоё будущее повышение. И, кстати говоря, если мы и дальше будем тут болтать, то опоздаем – а это очень некрасиво, - я стучу пальцем по циферблату на приборной панели.

- И всё-таки лучше бы я купил тебе куртку, - вздыхает он и трогается с места. – Сам, и тебя не спрашивая. Выбрал бы то, что мне понравилось, а не то, что дешевле, как всегда делаешь ты.

- Вот и сделаешь так со следующей получки, - улыбаюсь я.

Конечно, он может так сделать, но, скорее всего, я успею его отговорить. Мне, с одной стороны, обидно, что приходится себе во всём отказывать, а с другой – ну если нет возможности, что теперь? Не умру я без новой куртки. Главное – пальто зимнее есть, и выглядит оно очень прилично. А к весне что-нибудь придумаем.

Я смотрю в окно и улыбаюсь грустной осени. Сколько удивительных картин можно было бы написать в этом городе… Предвкушение первого снега. Яркие цвета в одежде прохожих сейчас так отражают это ожидание декабря, когда всё засверкает от рождественских украшений. А когда зима станет заканчиваться, и всё будет стынуть от февральской вьюги, хорошо бы получилась Ирина: где-нибудь в парке, где уже нет новогодних гирлянд, и куда не приходят гулять, потому что холодно – то время, когда все клянут зиму, и хотят, чтобы она поскорее ушла.

Никита сказал, что сегодня Иринина компания выиграла аукцион. Значит, она остаётся в Москве.

- Ирина больше не звонила? – спрашиваю я.

- Нет. Ей нужно найти жильё на долгое время. Но она ещё до приезда говорила, что если всё сложится, то сможет поселиться в квартире своего знакомого, в Алтуфьево.

- Очень интересно: ночью будет спасть со знакомым из Алтуфьево, а утром сосаться у подъезда с водителем Лёшей.

- Да что с тобой?

- Меня раздражает, что у неё есть деньги на аренду Audi, на дорогие шмотки и украшения, но лежать эти вещи должны у нас, и спит она тоже у нас.

- Это было всего на одну ночь, Кать.

- Её вещи до сих пор у нас. Раскиданы по всей комнате.

- Она уже сегодня их заберёт.

Я тяжело вздыхаю.

- Она обещала подъехать.

- Кто? Куда? – не поняла я.

- Сюда, в кафе. Хотела переговорить с Виктором Сергеевичем, может, возьмёт нас в качестве субподрядчиков.

Я в ярости! Никита будет проводить с ней весь день, она постоянно будет капать ему на мозги, что я не достойна быть не то что его женой, даже девушкой. Никита очень легко поддаётся давлению. Он очень уважает тех, кто выше его по должности. Даже сейчас, когда кроме меня его никто не слышал, он называл начальника по имени отчеству.

Мы припарковались у кафе, оформленного под старую избушку в лесу. Здесь наверняка подают традиционную русскую кухню. Никите нравится, как я готовлю, но я не умею подавать блюдо в таком красивом виде, как это делают в кафе. Они так аккуратно раскладывают листики зелени вокруг мяса, разливают на окаёмку тарелки соус, а я сразу чувствую себя какой-то ущербной, недостойной есть такую красоту. По сравнению с такой пищей моя еда выглядит убожеством.