Пророчество

- Не сочтите за грубость, Ваша Светлость, но я все же предпочел бы обсудить все сейчас. Мне хотелось бы знать, на каком основании вы распорядились держать королеву Лиргоса под домашним арестом в своей комнате? – отец Ирэннэль старался говорить как можно мягче, но конец фразы был сказан в достаточно дерзком тоне. И это, естественно, не ускользнуло от ушей короля.

- Вы не забыли с кем вы говорите, Зэйриэл?! – прогремел Эррон. – Или вы думаете, что если я до сих пор не распорядился повесить вашу дочь за все ее злодеяния против королевства, то это означает, что я буду терпеть любую дерзость от вашего семейства?!!

- Простите, но я не понимаю о чем вы, ваше величество. Какие еще злодеяния?

- Ирэннэль - мятежница. Она совершила преступление против Короны! И у меня есть веские основания полагать, что она причастна к убийству своей же дочери Мийроны.

- Мийрона была и вашей дочерью, - тихо, словно сам для себя прошептал Зэйриэл.

Король изумленно приподнял брови, получается все остальное вышесказанное отца королевы нисколько не удивило! Неужели он знал о намерениях дочери свергнуть собственного мужа, и что еще хуже убить его родную внучку. А может быть он не только все знал, но еще и был в сговоре с ней? Кто знает, насколько глубоко ушли эти отростки мятежного зерна, посеянного Ирэннэль и Максирионом? Теперь у него были неоспоримые доказательства того, что королева действительно была в сговоре с его полководцем, не только со слов Кэйррэна, который готов подтвердить их даже на совете лордов, если отец выполнит свою часть оговоренной и подписанной ими сделки. У него еще были свидетельские показания личной служанки королевы, одного из охранников и пресловутого дворцового повара, который негласно слыл «грозой придворных» потому что всегда выводил всех на чистую воду. Повар знал о делах каждого из обитателей дворца больше, чем тот сам мог знать о себе. Его непреодолимая тяга везде совать свой длинный нос была просто за гранью разумного. Именно этот повар когда-то выдал Лианаэль, спрятавшую в своих покоях маленького тигренка. Это он докладывал королю обо всех интригах и настроениях двора, которые менялись с завидной регулярностью. И когда он вернулся в Данвил, повар первым же делом доложил ему о недавнем ночном посещении лорда Каворта спальни Ирэннэль, король не мог не поверить ему. Ведь его рассказ практически во всем сходился со словами Кэйррэна. Эррон понял – на этот раз сын не обманул. Королю было очень больно сознавать не столько о предательстве жены, насчет верности которой он никогда не питал ложных надежд, сколько о предательстве своего полководца и хорошего друга. Максирион был одним из немногих эльфов, кому король мог доверять, и к такому удару он был совершенно не готов. Какое же счастье, что он не успел выдать за это чудовище свою любимую дочь Лианаэль! По словам принца, Ирэннэль уже очень давно занимается прелюбодеянием с полководцем, но почему же и повар, и служанка и охранник могут рассказать лишь о единственной ночи, которая произошла недавно. Вероятно раньше любовники были более осторожны, а теперь потеряли бдительность. Но, слава всем богам, королеву ему все же удалось застать врасплох и арестовать, теперь она ответит по всей строгости закона, по которому с таким наслаждением судила его дочку. Только этому мерзавцу полководцу удалось сбежать. Но король не стал посылать за ним поисковые или карательные отряды, он прекрасно знал, что Максирион еще объявится.

- Так я ответил на ваш вопрос, лорд Сэйдлир? Могу я наконец вернуться к своим делам, – произнес Эррон, намеренно отвесив шутливый поклон своему подданному.

- Разве вина королевы доказана? – потупил взгляд Зэйриэл. Надо же, он даже не старается опровергнуть доводы короля, убедить его, что это все лишь жалкие наговоры завистников и его любимая Ирэннэль ни в чем неповинна. Вероятно, лорд Сэйдлир, как умный эльф, понимает абсурдность и бесполезность подобных утверждений.

- Вина королевы будет доказана на совете лордов, так как у меня есть неопровержимые доказательства ее предательства. В данный же момент Ирэннэль находится под арестом.

- Могу я узнать, о каких именно доказательствах идет речь? – спросил отец Ирэннэль.

- Ну, разумеется, можете, - скривил губы король, - только через неделю, на совете лордов. А пока это останется маленькой интригой, – теперь, когда он думал, что Лианаэль находится в относительной безопасности, ведь ее сводный брат сделает все возможное чтобы найти и спасти ее в обмен на престол, Эррон мог мыслить более по-королевски. Вспомнился весь былой опыт выживания и плетения интриг в этом большом паучьем логове, под названием Королевский Дворец. И сейчас он чувствовал себя здесь как рыба в воде. В нем снова проснулся тот былой Эррон, который жил еще до встречи с Тианой и до рождения Лианаэль, который веками завоевывал свой авторитет в народе и был королем с большой буквы.

- Тогда позвольте мне хотя бы увидеться с дочерью, – не прекращал гнуть свою линию лорд Сэйдлир.

- Это исключено, до суда никаких посещений, – отрезал владыка. И решил закончить этот утомительный для него разговор. – А сейчас прошу простить, как я уже говорил, у меня неотложные дела.

Король уже направился прочь от Зэйриэла, как тот выкрикнул ему в спину:

- Она ведь моя дочь! – эта фраза заставила Эррона застыть, словно вкопанного. И подействовало на него даже не само это известие, что было далеко не новостью, а интонация с которой оно было произнесено. Здесь присутствовала чистейшая искренность, он ощутил всю отцовскую боль, которую в данный момент переживал лорд Сэйдлир. Это была та боль, которую любой отец испытывает, если его ребенок в опасности, и король не был исключением.

- У вас есть пять минут. Но если после этого я узнаю о ее побеге или о любом другом происшествии, вся ваша семья будет объявлена вне закона. – Произнес он даже не поворачиваясь к Зэйриэлу и зашагал дальше по коридору.