Поверь мне

Чувствую страх зверя, он то появляется, то исчезает, словно он не уверен, что чувствует и чего хочет. Точно это не жестокое существо, а настоящий человек, понимающий чувства других. Смешно, право.

От меня исходят в основном злость и раздражение, мне нужна эта близость, нужно чувствовать ее запах, для того чтобы быть уверенным, что она больше так не исчезнет, хотя и не нравится впадать в такую зависимость. Если связывание станет сильнее, я смогу чувствовать ее на большом расстоянии, так хотя бы не надо будет видеть ее укоризненный взгляд. Пока сложно сказать действует ли этот способ, ибо мы все время вместе, но почему-то ее присутствие в моей комнате меня совсем не раздражает. Да, бесят ее действия, немые укоры, но при этом ее присутствие совсем не тяготит. В отличие от попыток занять себя учебой и понять собственных тараканов. Можно было бы найти плюсы в ее близости, посплю хоть, но как оказалось спать теперь я тоже не могу. Потому что каждую ночь слышу, как она зовет его, этого чертового «Юру». Ваня сказал, что не было у них котёнка с таким именем, так что дело тут явно в парне. Одного никак не пойму, какого лешего она начала его звать именно в последнее время, кто он и откуда вдруг взялся? И не понимал бы дальше, пока Кирилл не упомянул, что возле ее подъезда был запах чужака, оборотня. Как я мог его не почувствовать, не понимаю? Может чужак пришел позже, мы всего лишь разминулись? Мысль о том, что это был тот оборотень, что напал на нее, проскальзывала в голове. Пока не понял, что тут что-то не сходится. Ведь была же причина, по которой стая Рината так и не заметила нас, можно подумать никому из них нельзя в ту часть города. Да еще и немыслимый факт, что ни Ваню, ни Дашу они не замечали столько лет, при этом зная, кто их дед. Этот Юра, она его знает, и скорее всего он оборотень, один из щенков Рината.

Попытался расспросить всё у Вани, но он отказался говорить, сказал, что о деде ничего не знает, а о той стае в родном городе узнал собственно от меня же. Странно, что их никто не трогал столько лет, дело тут было явно непростое. Так что собирался решить проблему кардинально, а именно притащив Дашу на новогодний съезд. Да глупая идея, до сих пор не уверен в правильности своего поступка, не знаю, что будет завтра. Но это ненадолго, обычно стая Рината приходит первой. Увижу их, узнаю правду, убью этого Юру, и Михаил с Марго заберут ее, пока остальные стаи о ней не пронюхали. Знаю, этот план шит белыми нитками, но не пытать мне же эту толстуху, чтобы узнать правду? Сомнения уже плешь всю проели, собственное упрямство раздражает, но ничего не могу поделать. Ревность зверя удушает, мне уже кажется, что она моя. Атмосфера, царящая в моей комнате,  угнетает, мы оба словно чего-то ждем.

Даша сидит на диване, поджав под себя ноги, воткнув мои наушники в музыкальный центр, и слушает мою любимую группу. Закрывает глаза, ее губы шевелятся, так как будто она подпевает песне, но на самом деле не издает и звука. Я сижу на кровати, которую обязательно выброшу, как только ее заключение в моей комнате закончится. Марго каждый день приносит этой болезной какой-то странно пахнущий, чем-то похожим на петрушку, чай. И эта зараза также ежедневно напоказ выливает эту муть на мою кровать, на которой спать отказалась.

– Что это за хрень в кружке? – спрашиваю, выйдя в коридор, после очередной выходки толстухи.

Нет, ну откуда у меня столько терпения? Почему я ее ещё не прибил к чертям? Как у нее получается быть такой… сукой?!

– А что такое? – растерянно хлопает глазами эта подозрительная женщина, пока Кирилл рядышком краснеет как рак.

– Ну? – протягиваю свой вопрос, глядя на него с прищуром.

– Ну что ты на меня так смотришь? Можно подумать, никто из нас не понимает, зачем ты ее рядом с собой держишь в собственной комнате и не оставляешь одну!

Они знают, как сильно зверь боится за нее? Догадались, что даже в этот коридор мне выйти тяжело? Руки дрожат мелкой дрожью, потому я их и прячу в джинсах, сжимая в кулаки. Да, этот план с усилением связывания – не план, а вынужденная мера. Зверь не дает мне отойти от нее, я чувствую жуткую боль, стоит это сделать. Это даже не боль при превращении, скорее та, что была при переходе, что само по себе странно.

– Вот я и постаралась уберечь девочку от нежелательных последствий, – она улыбается так понятливо, что у меня нервно дергается глаз.

– Каких еще последствий? – переспрашиваю, чувствуя, что сейчас сорвусь.

– Чтобы там не говорил о вымирании Михаил, я считаю, что вам еще слишком рано иметь потомство. Вы еще совсем дети.

– Какие еще дети? Какое еще потомство? Вы, о чем подумали? – выдернул руки из карманов, сейчас кого-то даже трясущимися руками задушу.

– Что ты ее того, этого, – с улыбкой щелкнул языком Кирилл и увернулся от моего удара в наглую рожу.

– Вы…

Слов не хватает, чтобы высказать все, что я о них думаю. Сжимаю руки в кулаки, пока те отходят на безопасное расстояние.

– Вы что подумали, что я с ней… Вы в своем уме?! – хватаюсь за голову и понимаю, что, если останусь в коридоре – убью их к чертям.

Потому что этой твари внутри не понравилось, что его пытались лишить чертовых щенят! Господи, как бесит-то! Возвращаюсь в комнату, громко захлопнув дверь перед их носом. Нахожу взглядом то место, где должна быть самая большая моя проблема, но ее там нет. В ванной что ли? В этот раз открываю дверь вместо стука, мне всего лишь надо ее увидеть, срочно, пока я никого не поубивал. Стоит в ванной, почему-то одела мою байку. Стоп, она, что слышала бред Марго? Нервно кусает губы, прячет руки за спиной, в зеркале отражается баллончик с чем-то, зажатый в них. Она что, настолько испугалась? Поверила в бредни этой несносной женщины? Подумаешь, я ее поцеловал, мало ли с кем я целовался! А она тут чуть ли не насильника из меня вообразила, защищаться от меня этой штукой будет что ли?! С другой стороны, может ее теперь, наконец, прорвет, и она перестанет вести себя так по-детски?