Поверь мне

– Поехали! – приказал ему, злясь на себе самого.

Я не могу просто отпустить ее, не сейчас, когда знаю, как небезопасно ей находиться рядом с другими оборотнями. Еще повезло, что из стаи Рината ее никто до сих пор не нашел. Включил плеер с записью ее допроса и прикрыл глаза, пока Кирилл вел машину.

Прослушал несколько раз, все больше заводясь. Злясь на себя, этого дурака капитана и на нее. За то, что она даже не подумала прийти первым ко мне, а пошла к этим идиотам. Что бы там не говорил Дима, она не врала, каждая ее фраза исполнена ужасом. Зверь затих, как будто перед бурей, его затмили мои собственные мысли и переживания.

– Уже в городе, – отвлек меня Кирилл, когда мы переезжали мост.

– Знаешь куда ехать? – спросил, снимая наушники и переводя дух.

Открыл окно, чтобы почувствовать запахи этого города. Пахло людьми, отходами и канализацией, как и в любом подобном городе.

– Марго вбила адрес в навигаторе, – махнул рукой на прибор парень, изрядно нервничая, – сейчас прямо, а потом…

Запахи изменились, и я резко почувствовал знакомый.

– Сворачивай, – приказал ему, когда мы съехали с моста.

– Но, – попытался он возразить, но я ему не дал.

– Быстро! – мы съехали направо, почти на безлюдную улицу и дальше двигались по запаху.

Когда подъехали к кольцевой, резко остановились от волчьего воя. Моё нутро напряглось, зверь узнал его, этот вой, это была волчица, моя волчица. Загнанная в угол, испуганная и возможно злая – все это он услышал в ее вое, поставив меня в замешательство.

– Это Даша? – удивленно спросил Кирилл.

Мне же снесло голову настолько, что я высунулся в окно и завыл в ответ, что повторил узкоглазый, скорее всего для хохмы.

– Парень, только не рассказывай остальным, что мы действительно это делали, засмеют же!

– Поезжай быстрей! – прорычал лишь на него.

Из машины я выпрыгнул еще на подъезде к ее дому и сразу понял, что дело плохо. Домофон выломан, она точно была здесь, но потом, кажется, вошла в дом. По лестнице на верхний этаж взбежал быстро, затем по коридору подошел к нужной двери и чуть не задохнулся от запаха ее крови. Судя по луже перед дверью, она…

Вены начали вздуваться, еще немного и превращусь. Прислушался к тому, что происходит за дверью, ища исключительно один звук, который хотел услышать – удар ее сердца. Но услышал я совсем другое:

– Я тебе покажу прописана, ты у меня, дрянь такая, будешь гнить в земельке, в ближайшем лесу. Кто твой отец без меня, а? Это я его в человека превратила и столько лет потратила, уговаривая сдать вашу тупую матушку в психушку! И когда у меня, наконец, получилось, приехала ты, тварь! Ничего, сейчас от тебя избавлюсь и от братца твоего, если он придёт. Рядышком закопаю. Это моя квартира! Мой мужчина, я достаточно вас мерзких подонков терпела. Никто и не заметит, если ты исчезнешь, толстая дрянь!

Сношу дверь, по запаху нахожу ее, оттолкнув какую-то преграду. Моя толстушка, моя Даша, лежит в ванной. Ее притащили туда по полу, оставив кровавый след. Ее сердце еле бьется, а одежда испачкана в крови. Возле ванны на полу валяются мусорные пакеты, ножи и дезинфицирующие средства. Мои руки дрожат от ярости, когда разворачиваюсь, чтобы увидеть старую женщину с большой пилой в руках. На ее лице испуг, она застыла, опираясь на стену и не понимая, что происходит.

Ее убил я, не зверь. Несмотря на все крики и мольбы о пощаде, делал это жестоко, намного жестче, нежели просто перегрызть ей горло. От квартиры мало что осталось, как и от самой бабки. Не знаю, кто она такая, но за то, что она хотела сделать с моей Дашей, за то, что уже успела сделать, простого убийства было мало. Забрал свою толстушку, немного зализав раны на голове, чтобы хоть кровотечение прекратилось.

Соседей, вероятно, не было дома, иначе почему никто не вышел на тот шум, что я здесь устроил, не знаю. Задвинул за собой выбитую дверь, с этим и трупом внутри будут разбираться Михаил и Марго.

Из-за кровопотери Даша еще больше побледнела, так и умереть недолго, с ее-то склонностью к получению разного рода травм. Ловлю себя на том, как целую ее в висок, после того как зализал там рану, затем щеку.

– Юра, мне без тебя так плохо, – простонала она и я замер, не веря в то, что услышал.

Я тут из-за нее убил какую-то маньячку, а она во сне какого-то Юру зовет! Вот же гадина толстожопая! Ревность зверя растворилась во мне, я хочу убивать.

– Кто такой этот «Юра»? – не скрываю от ее злости.

Она уходит от ответа, врет, точно врет про какого-то кота. Хочу проверить, звоню домой, но этот идиот, ее братец еще без сознания. Она опять меня взбесила, у нее это лучше всего на свете получается. Но в этот раз она довела меня до еще одной попытки ее поцеловать, вот только в этот раз она меня остановила. Хорошо хоть не спрашивала, как я здесь оказался, есть шанс, что она даже не помнит ту падаль, что ее убить хотела. Вот и хорошо, лучше ей об этом не знать. Вообще теперь она вела себя по-другому, не так как раньше. Что-то изменилось, но я не мог понять что, пока не принес ее к машине. Она стала более смелой, так словно все, что с ней случилось, закалило ее, сделало сильнее. А каким матом она меня крыла, когда в багажнике закрыл, я такого лексикона от нее никогда не слышал. Хуже было, когда оставив Кирилла разбирать тот беспредел, что я натворил, она попросила меня её отпустить. Умоляла даже, но я не могу ее отпустить, банально не могу. Слишком опасно, слишком боюсь ее потерять. Но кто именно этого боится: я или зверь? Не могу понять, что хочу. Все запуталось, не понимаю, что она для меня значит. Где начинаются мои чувства, а где заканчивается эффект связывания и чувства зверя? Меня разрывает, я запутался. Слаб, как же я слаб.