Страница 12 из 120
Глава четвертая. Предупреждения & выяснения.
Детство. Много лет назад…
За много лет до этого одна старая ведьма, сказала мне одну странную вещь. Тогда я не понял, о чем она, пока не повзрослел.
– От судьбы не убежать, столько бы ты не прятался, милок. Все будет так, как должно быть, ты не сможешь этого изменить, – она налила из старого самовара чай в кружку и подсунула моей вредной Герде. Мелкая злилась: пока бегала за мной снова упала и разбила себе колено и локоть. Ну и при чем тут был я? Она сама виновата, никто не заставлял ее за мной гоняться.
– Вас это тоже касается, – старая бабка посмотрела на родителей мальчика и девочки, – вам не укрыть детей от их судьбы.
После этих слов мать девочки громко заплакала, закрыв лицо руками.
– Ну как же так…
– Мама! – девочка подбежала к ней и обняла. – Не плачь.
– Неужели нельзя ничего не сделать? – спросил ее муж, тяжело вздыхая.
– О чем они говорят? – чуть растерянно переспросила тётя у дяди, но тот шикнул на нее.
Ведьма посмотрела на рыдающую мать и девочку, которая ее утешала. Мальчик спал на единственной в доме кровати. Почему мы остались в доме, а не уехали, я так и не понял. Та семья не уехала, потому что опоздала на поезд, но у нас-то машина есть, а мы все еще здесь. Мне казалось ясным то, что бабка ничем мне не поможет.
– Есть один способ, но он трудный и очень опасный. Вы готовы на это? – женщина, до этого сидевшая на кровати, резко встала и даже плакать перестала. Девочка повисла на ней, слегка напуганная.
– Да, мы на все готовы, лишь бы наши дети были нормальными! – она сказала это жарко и как-то даже фанатично, что я немного испугался.
Бабушка вздохнула и повернулась к ней, подозвала жестом девочку, та не хотела отходить от матери. Вот только мать явно не разделяла ее желания, подтолкнула ее к ведьме. Девочка ступила несколько шагов и остановилась рядом со мной, в шаге от этой подозрительной бабушки.
– Дитя, а что ты скажешь мне? Ты больна? – она схватила ее за подбородок, заставив смотреть в глаза и почему-то дрожать всем телом. Страх и ужас отразились на ее лице, но никто даже не попытался защитить эту дурочку, точно не замечая, что по ее щекам ручьями стекают слезы. Всем как будто было все равно, словно эта ведьма и их заколдовала.
– Хватит! – встал, сбивая руку этой бабки и загораживая от нее девчонку. – Что не видите – ей страшно?!
Бабка снисходительно улыбнулась на мои слова, посмотрев с прищуром.
– Это судьба, милок. Это просто судьба. Вспомни мои слова, когда она в следующий раз сведет вас вместе, – она положила руку мне на волосы, но я вырвался отшатнувшись.
– Выпей чаю, – она кивнула в сторону стола и повернулась к дяде. – Пойдемте, теперь ваша очередь.
Они с дядей зашли в ту немного жуткую комнатку и о чем-то разговаривали, пока мы все еще сидели за столом. Девчонка отпила из кружки чай и вдруг свалилась лицом на стол.– Что происходит? – воскликнул ее отец, подхватывая на руки.
Поднялась суматоха, ее родители в панике ругались, тётя давала неуместные советы, а я считал. Считал звуки биения ее сердца и с удивлением понимал, что они меня успокаивают. Это ровное биение, ритмичное и почему-то такое громкое для меня на фоне остальных.
– Все с девочкой нормально, она всего лишь спит, – проговорила бабка, войдя обратно в комнату.
– Так что с ней случилось? Почему она уснула так внезапно?
– Этот чай ей поможет забыть все плохое и крепко уснуть. Не стоит тревожить сон ребенка, вы так не думаете? – девочку положили рядом с братом на кровать, меня же эта ведьма поманила к себе.
В той маленькой комнате было как-то не по себе, даже рядом с дядей. Как только двери закрылись, я ощутил что-то странное, словно все хорошее из моей жизни исчезло, как будто мир потух, а то единственное, что делало меня живым осталось там, за дверями. Даже дышать стало тяжело, точно грудь придавило что-то тяжелое. Мне пришлось судорожно вдохнуть и опереться на стенку одной рукой.
– Все происходит так быстро, – пробормотала бабка и провела рукой по моим волосам вновь, так что по телу прошли мурашки, а зверь внутри зло зарычал. Но при всем этом мне почти сразу стало легче дышать.
– Что это было? – спросил охрипшим голосом и сел на пол.
– Максим, ты как? Тебе плохо? – дядя нагнулся возле меня и положил руку мне на плечо.
– Твоя болезнь прогрессирует мальчик, и боюсь, для тебя она не излечима, – с грустью озвучивает приговор женщина, но я не верю ей.
– Максим, о чем она? Ты же говоришь! Все хорошо! Какая еще болезнь? – дядя улыбнулся, но как-то не по-настоящему, лживо.
– Вы ведь чувствуете это, не правда ли? Каждый раз, когда вы смотрите на него, видите то, что внутри этого мальчика? – в ее голосе ирония, она издевается.