Поверь мне

Заканчиваю с картошкой, ставлю ее рядом с ней. Прижимаюсь к ее спине и шепчу в ушко:

– Ещё с чем-то помочь?

В ушах быстро-быстро бьется ее сердце, на лице довольная улыбка. Мне нравится ее реакция, нравится ощущать ее рядом с собой, можно сказать даже тискать. Сомневаюсь, что она заметила, что я ее со спины практически обнял, а то по рукам бы точно получил. Или нет? Слышу скрежет зубов брата, но мне глубоко плевать на него. Легонько провел языком по ее ушку и отпустил, когда вздрогнула от этого.

Снова сел на диван, чувствуя, что очень рад, это было забавно. Настолько, что мне эта игра понравилась больше чем предыдущая. Хочу ее.

– Ты понял меня слишком буквально, – рычит недовольно кудрявый, но мне плевать.

Всего лишь жду случая, чтобы снова поиграть со своей пышкой, и он довольно быстро находится, когда Даша зачем-то просит свою сестру сделать чаю. Но как-то все опять портит вредный характер этой толстушки, сама себя маслом горячим обрызгала, когда я предложил свою помощь. Дальше инстинкты сработали раньше, чем мозг и вся игра пошла к чертям, потому как я был на нее зол и за языком совсем не следил, пока осматривал ее ожоги. Это как тогда в ванной, когда она с катушек слетела и разбила стекло. Просто не могу с собой ничего поделать, первая и самая стойкая для меня реакция – убедиться, что это несерьёзно, а потом крыть ее матом. В какой-то момент она вырывается, отталкивает от себя, и суёт свои руки под холодную воду из крана. Ну, чёрт, вечно я все порчу. Эти двое тут же прилетели, да давай издевается над нами, «помощь» свою предлагать.

– НИКТО МЕНЯ ЛИЗАТЬ НЕ БУДЕТ! Сели все, сейчас всё будет готово.

Вероятно Даша слишком сильно завелась из-за такой мелочи, хотя я бы ещё надавал тумаков братцу за предложение полизать мою девушку. Мою девушку? По спине аж мурашки прошлись. В смысле девушку? Нет, она, конечно же, моя, и девушка, несмотря на все раньше замеченные недостатки, но в том ли смысле?

Под эти не радужные мысли немного поговорили о том, что кудрявый теперь свободен, пышка вела себя очень резко во время разговора. Наверняка руки болят, или банально на меня в очередной раз злится. Ну, ляпнул я глупости, обозвал, так чего злиться-то? Впервые что ли? Стоп, она же все время злилась, когда я намеренно обижал ее, но раньше меня это не волновало. Что же изменилось сейчас?

Мне почему-то наложила в тарелку еды больше всех, да ещё и первому дала. Когда я, кстати, последний раз ел? Помню лишь, как вчера напился вдрызг и проснулся в лесу с трубой. Себе же вообще не наложила еды, что-то я не понял, а для кого она старалась? Не для этих же идиотов и меня? Если раньше я ее мог обзывать коровой, то теперь и козой не получится. Видела бы она свое лицо без косметики, не красилась бы утром. Черные круги под глазами, бледная кожа, вся осунулась, похудела сто процентов. Вот только сделала это явно в плохом смысле слова, на привидение стала похожа. Села от меня подальше, можно подумать я заразный тут. Да братан поменяться местами предложил, что ещё больше разозлило. И даже то, что от Даши по-прежнему буквально несло желанием, не охладило меня, хотелось побыстрее избавиться от этих двоих, а ничего в голову не приходило. Так я проглотил несколько ложек картошки и с удивлением понял, что вкусно. Вкусно готовит, пускай и продукты обычные. Повернулся к ней и встретился взглядом, а потом оценил ее тарелку. Почти пустая, когда только успела? На сковородке ничего не осталось, так что я без какой-либо задней мысли поделился своей порцией. Я действительно не имел никаких задних мыслей, но она швырнула тарелку на стол и пулей умчалась из кухни. Да что ей к черту надо?! Что не так? То, что взбесил ее я, а не парочка назойливых тараканов и без слов ясно. Но что я такого сделал?

В комнату к ней я вошёл уже очень злым, очень сильно злым. Сразу решил, что тараканы могут идти лесом, и закрыл перед ними дверь. Пусть попытаются выбить, я их сам выбью.

– И что это было? – выхожу из себя.

Но она точно в таком же бешенстве, даже не замечает, как скачет передо мной в одном белье. Перекрикиваемся друг с другом, а потом она выдает самый тупой в мире наезд:

– Зачем ты положил мне часть своей порции, хотя хорошо видел, что я не хотела есть? Это что такое издевательство? Помнится по поводу того, сколько я ем, ты уже надо мной неоднократно издевался!

Вот что, что вашу мать это такое? Что я видел?! Когда издевался? Это когда было-то, чего она такая злопамятная стерва?!

– Ты не ела два дня, на упыря похожа! Что я, по-твоему, сделал в этот раз плохого? – больше всего бесит, что я здесь ещё и оправдываться должен!

Она поступила как последняя стерва, накрутила себя на пустом месте, а я виноват! Где логика, где она? А мозги этой курицы где? Ее несет на всех парах и с каждым ее словом, с каждым нелепым обвинением убить ее хочется все больше и больше. Да просто на части разорвать! Да хотя бы за то, что свою любовь к этому мелкому при мне вспомнила. Знал я? Да я, мать вашу знаю! Но что это меняет?

– Зачем ты делаешь это со мной? Что с тобой не так?! Ты же сказал, что…

Начинает плакать и ее слезы бесят меня все больше и больше. Это ей что ли только больно, потому что она ревет как корова? А ничего что это она меня тут в дерьмо втоптала?!

– Это ты, сучка, зачем так поступаешь со мной?! Плохо отношусь – бесишься, хорошо отношусь – то же самое! Сделаю для тебя что-то полезное, так вместо спасибо ты тарелкой в меня бросаешься! Это с тобой что-то не так, дура?!