Страница 125 из 126
— В этом я не сомневаюсь, — выдохнул Масканин.
— Что же вас тогда гнетёт? Я же вижу, что вы чем-то обеспокоены.
— Интересные вы слова подобрали, Пётр Викторович. Но пожалуй, они верны.
— Так-так… Дайте-ка угадаю. Вы после сегодняшней ночи потеряли надежду перевестись обратно в войска, так?
— В точку, — согласился Масканин. — Сказать честно, не моё это всё…
— Ну уж нет, — покачал головой Краснов. — Вы как раз на своём месте…
— Может быть. Но я в войска хочу, понимаете? — не сдавался Масканин. И видя готовность Краснова осадить его, поспешил добавить: — Да, Пётр Викторович, я всё понимаю. Понимаю, что на своём нынешнем месте пользы больше приношу, нежели будь я простым ротным командиром…
— А раз понимаете, — тут же набросился Краснов с хитрой улыбкой, — то должны понимать, что мы вас теперь не можем отпустить. И вы это понимаете, понимаете, что не отвертитесь. Впрочем, я вот что вам скажу, Максим Еремеич: не надо тосковать. Скоро ваши командные таланты нам очень понадобятся. А потом, как знать, может и на нечто большее вас поставим. Всё что нужно у вас есть и даже с преизлихом. В войсках вы бы уже небось батальоном командовали. Однако и у нас с продвижением дело не станет. Орденочек вон уже заслужили, а там, глядь, и капитаном будете.
— Что мне эти орденочки и звания? — повёл плечами Максим. — Приятно, конечно, но мне всё это совсем не важно.
— Ну не лишены же вы честолюбия?
— Не лишён. Однако скажу так: моё честолюбие лежит в совсем иной плоскости.
— Хорошо, — качнул головой генерал. — Очень хорошо. Вот такой вы мне и нужны.
Стук в дверь. Вошёл дневальный по секции с подносом. Поставив его на стол, боец удалился.
— Скажите, — Масканин решил выяснить предел откровенности генерала, — а как вы вообще оказались в нашем локусе? Насколько я понял из объяснений Семёнова, это вышло как-то спонтанно. Или нет?
— Ох, вопросики вы задаёте, Максим, — Краснов немного озадаченно улыбнулся и в душе порадовался что в компании штабс-капитана нет надобности надевать ту или иную маску, а можно вести себя естественно.
Генерал снял покрывало с подноса, обнажив кофейный набор, и вдохнул аромат.
— Вы правда хотите знать как нас занесло в ваши края? — Краснов добродушно растянул губы в улыбке.
Пётр Викторович рассматривал Масканина и видел в нём неподдельный интерес. Теперь взгляд «охотника»-самородка, походивший поначалу на взгляд волка-одиночки, заметно смягчился. Раз уж пошёл разговор не просто без чинов, а как говорится, по душам, почему бы не дать воли любопытству? Тем более что он, Краснов, заинтересован в Масканине – до недавнего - простом боевом офицере, чья судьба ещё неполный год назад была неотличима от судеб миллионов его соотечественников.
Генерал собственноручно разлил по чашкам кофе из вычурного и изящного серебрённого кофейника. Затем поставил на стол две коньячные рюмки из кантонского хрусталя, и выжидающе посмотрел в глаза Масканину.
Максим кивнул. Для него, неизбалованного в действующей армии генеральским вниманием (на фронте и полковников-то видел не часто), минувшая ночь и этот разговор с генералом попахивали в некоторой степени чем-то ирреальным. И Масканин словно выдохнул:
— Хочу, Пётр Викторович.
— Тогда, Максим, устраивайтесь поудобней. Хлопнем по рюмашке, и за чашечкой-другой кофе, я поведаю, как оно всё для нас начиналось.
Рассказ длился долго. Времени Максим не засекал, но по ощущению вышло более двух часов. Многое хозяин кабинета, конечно, утаил. Да оно и понятно. Но рассказчиком он оказался хорошим, да к тому же некоторые свои похождения он описал не без юмора.
И вот осипший от долгого говорения Краснов сделал глоток давно остывшего кофе, поставил пустую чашку на поднос и выжидающе замолчал.
— Скажите, а Торгаев давно в курсе всего этого?
— Торгаев… — повторил Краснов. — Да, Степана я ввёл в курс почти с самого начала нашего знакомства. Я лично подметил его и до создания отряда «Рарог» незаметно опекал… Небось теперь дуетесь на него, а?
— Да нет, Пётр Викторович. Я же знаю, что он подписку о неразглашении давал. Какие тут обиды. Я бы тоже молчал в тряпочку. Только вы мне вот что скажите… То что чужаки очень сильно подмогли Велгону я уже понял. Подстегнули военные разработки, подбросили кое-какие технологии… А вы? Ваша роль какова в этом, в плане противостояния?
— Что ж, — Краснов по привычке провёл ладонью по коротко остриженным волосам. — Я отвечу вам честно. На самом деле наша помощь не столь значительна, как вы могли бы подумать. Новороссия и без нас бы справилась. Что-что, а это для меня очевидно. С бóльшим надрывом и бόльшими потерями, но справилась бы. Мы лишь подтолкнули Главразведупр и руководство Новороссии к некоторым шагам. Ускорили принятие ряда мер, структурировали противостояние со «стирателями». Ну и кое-что ещё…
— Благодарю за откровенность, — сказал Масканин и задал следующий вопрос: — Мне не совсем понятно такое доверие к Уэссу. Ну ладно перековали его в идейного – это я понимаю. Но зачем надо было его на ваш корабль возить?
— А затем, Максим Еремеич, что и вы, и он для нас очень ценны. Вы – тут объяснять не надо, думаю. А Уэсс… Вот скажите, почему за всю войну авиация Новороссии ни разу не бомбила мирные города Хаконы и Велгона? Промышленных городских районов касаться не будем, это другое дело. А вот мирные кварталы?