Альпийское золото

А потом опять картина изменилась. Я-Туа притаилась у стеллажа с книгами в небольшом кабинете. За столом сидела девушка с глазами цвета сапфира: Улла с той семейной фотографии, что показывал мне Эгмон. Она показалась мне-Марине странно знакомой, словно мы уже виделись раньше. Но когда? Я бы запомнила. Наверное, всё же воспоминания я-Туа странно смешивались с моими. Перед Уллой стояли зеленоволосый Твиннр, Хайлэй, Эгмон и ещё два незнакомых мне многолика. Внешность эти незнакомцы имели такую же яркую, как и Эгмон: один был весь иссиня чёрный, с чёрными текучими волосами. Словно дыра в пространстве. Другой был оранжевым, но другого оранжевого оттенка, чем Эгмон, больше в кислоту, со странными голубыми разводами на коже и лиловой косой до пят. Эгмон и эти трое светились ровным низким светом. Я-Туа знала: такой оттенок приобретают те звёздочки, которые прожили уже долгую жизнь. Когда-нибудь таким станет и Рейн.

— Мы в тупике, — произнёс кислотный многолик с лиловыми волосами.

— Нет. Думайте ещё, — с упрямыми нотками в голосе произнесла Улла.

— Заключение неизбежно, — развёл руками Твиннр. — Мы упустили момент. Старейшины поднимут против нас гражданских, если мы не пойдём на уступки. Это неприемлемо.

— Совет настаивает, чтобы он отбывал наказание за пределами Уллы, — прогудел Эгмон. — И я их понимаю. В ситуации с Кайле мы скомпроментировали себя и теперь…

— Мой брат невиновен! — Сверкнула глазами Улла грохнув по столу кулаком так, что зазвенели подвески на настольной лампе.

— Мы знаем, — в защищающемся жесте поднял руки чёрный-чёрный незнакомый мне многолик. — Но это политическое решение, господин Рейн сам согласился на него, чтобы пресечь волнения. К сожалению, мы…

— Я не могу потерять и Рейна тоже! — Маленькая звёздочка почти вскипела, такая ярость в ней бушевала. — Он — всё, что у меня осталось!

Я-Туа принял решение. Я уплотнилась настолько, что все присутствующие меня, наконец, заметили.

— Соглашайтесь на заключение, — прошуршала я.

— Что ты предлагаешь? — Спросил хмурясь Эгмон.

— Вы знаете старый замок на Брете? — Спросил я.

— Замок кршников, — произнёс Твиннр. Он сощурился явно просчитывая что-то в уме. Кажется, он уже понял, что я собираюсь предложить, хотя я ещё не произнёс ни слова.

— Именно, — кивнула я. — Он отбудет своё наказание, и случится это не на Улле. Им будет нечего возразить.

— Но… — с сомнением произнесла Улла (вот странно, эта девушка и их мир носили одинаковое название. Зачем?)

— Поверь мне, более надёжного стража вам не найти, — прошуршала я.

Они молчали, размышляя.

А потом я оказалась во дворе уже знакомого мне замка. Выглядел он уже тогда почти полной развалиной, разве что плиты мостовой лежали ровнее, да под стеной не росло дерева. Во дворе рядом со мной стояли Рейн, Твиннр и вооружённый отряд альпов со странным дядькой во главе. Они мне не нравились. В руках они держали странные приспобления. Выглядели они противно даже на мой взгляд.

Рейн долго смотрел на небо, потом вздохнул:

— Я готов, — произнёс он. Обнял зелёноволосого и кивнул остальным: — Пойдём.

Мы спустились в подземелье. Я смотрела, как они опутывают его своими гадкими приспособлениями, как пеленают, как приковывают к стене. Как Рейн засыпает прямо у меня на глазах превращаясь в маленький уголёк. Как они уходят.

Я дождался пока последнее живое существо покинет замок, и впитал его в себя, сделав стены частью своей сущности. Я буду здесь, пока даже маленькая жаркая искра внутри уголька, которая некогда была моей звёздочкой, не погаснет. А до тех пор я буду его охранять. И никому не отдам. Только если придёт кто-то, способный разжечь его вновь — тогда отдам. Никто больше не посмеет его обидеть.

Много кто приходил и уходил, но большинство посетителей я не пустил даже на порог замка. Некоторых, которые приходили с каттером в крови, я пускал во двор — таков был уговор. Но те, кто их приводил, не внушали мне доверия, поэтому в подземелья я их не пускал. Прошёл условленный срок, а потом ещё почти столько же. Мой маленький уголёк остывал всё больше. Ещё немного, и никто не сможет разбудить его. Я наблюдал за ним. И уже смирился с происходящим: он остынет и я уйду к звёздам. Жаль. Мне нравилось с ним веселиться. Расскажу родичам новую интересную историю. И нужно подкрепиться. Местная звезда была яркая, но невкусная. Я изголодался по хорошим звёздам.

И тут я-Марина увидела саму себя. Было странно видеть себя со стороны. Я совсем не походила на многоликов-звёздочек — скорее мелкая невзрачная искра. Но оттенок мне-Туа понравился. Было в нём что-то правильное.

— Эй, хозяин! — Крикнул сопровождающий меня многолик в пустоту. — Мы пришли за Ненашем. Тебе есть что возразить?

Я не знал, кто такой Ненаш — никогда не слышал этого имени раньше, но, думаю, он имел ввиду Рейна. Здесь ведь никого другого не было. Возможно, маленькая блёстка с каттером в крови сможет разжечь мою звёздочку. У неё вполне может получиться. Я-Марина вдруг отчётливо поняла, что Кайле, сопровождавший меня в тот день — это вовсе не тот Кайле, который горячо шептал «я не убивал их» в воспоминаниях Туа. Этого многолика Туа тоже знал, но его личность его совершенно не интересовала (поэтому этот момент остался для меня загадкой): он полностью сосредоточился на мне. Марина из воспоминаний открыла дверь, ведущую в подземелья — я-Туа разрешил мне это сделать.

Мемораре выключился.

Ещё долгое время я сидела в тёмной квартире одна. За окном падал снег. Наверное, это странное существо и сейчас где-то рядом? Только я действительно его совсем не чувствую. Я спрятала мемораре обратно в коробочку, а коробочку — на дно сумки. Эти записи никто не должен видеть. Можно сказать, что Туа доверил мне самое ценное, что у него есть. Я не могу подвести его.