Страница 26 из 73
— В ста километрах от нас в ту сторону есть стационарный переход, — указала я направление. Наконец-то карты более-менее пришли в себя и я смогла сориентироваться. И даже удалось понять в каком мире мы находимся. Мы ободрали свои юбки, чтобы не тащить на себе всю эту мкань, и включили модификаторы внешности — теперь и я, и Клеотаг выглядели, как две приземистые леприконихи в зелёных весёленьких костюмах и красных шапочках. Прошло уже больше трёх часов, как мы здесь оказались. Я устала, как собака. Платье всё изорвалось, а каблуки на туфлях сломались. Я хотела есть — на приёме так и не удалось нормально подкрепиться — и пить. — Мы ведь сможем там обратиться за помощью?
— А вы не можете просто перенести нас обратно?
— Прости, Таг, но я без понятия, как это сделать, — призналась я. — Я не настоящий ключник, я ещё только учусь.
Как не хватает Ненаша. Как хочется, чтобы он оказался сейчас рядом. Уж он-то точно знает что делать.
Нужно держать себя в руках.
— Кто-то едет, — остановила меня кощей. Мы уже с час шагали по дороге, тянувшейся через степь, и до сих пор никого не встретили. До чего же пустынное место!
— Спрячемся или попробуем остановить?
— Спрячемся, — решила моя спутница.
Я, если честно, хотела лечь прямо там, где стояла. Ноги ужасно болели, и даже несмотря на альпийские наноботы я натёрла себе мозоли. Хотелось есть (кажется, я уже об этом говорила), пить и спать. И одна мысль о том, что нам до цели топать ещё сто километров просто убивала. У нас не было местных денег, а охотиться мы пока не рисковали. Если не будет вообще никаких вариантов — мы тут видели уже пару птиц, похожих на земных перепёлок. Но тогда придётся как-то разводить костёр, да и соли у нас нет.
Мы отошли в степь (не так уж это и легко, как может показаться в начале) и залегли. Ещё через несколько минут я, наконец, различила звуки приближающейся повозки: цоканье копыт, звяканье колокольчика и поскрипывание. Мы затаились, дожидаясь, пока путник проедет мимо, но поравнявшись с нашим схроном, повозка остановилась. С минуту ничего не происходило: мы старались не дышать, но с дороги тоже не доносилось ни звука.
— Эй! — Донеслось до нас. — Выходите!
Мы не шевелились. Прошла ещё минута.
— Я знаю, что вы там! Выходите!
Только сейчас до меня дошло, что незнакомец говорит не на местном наречии, а на центральном улльском диалекте. Хитро. Я поднялась с земли. Клеотаг встала следом за мной. Да, стороннему наблюдателю я представлялась невысокой леприконихой и зелёном костюмчике и красной шапочке, но я-то знала, что под этой иллюзией — порванное платье, сломанные каблуки, всклокоченные волосы и поцарапанные локти. Лошадьми здесь и не пахло — оказывается, в тележку окликнувшего нас путника был впряжён странный механизм, который иначе как улыбающимся паровозиком я охарактеризовать не могла. Видимо, то, что я приняла за постукивание копыт, было звуком, производимым его мотором. С козел нас рассматривал дяденька — как ни посмотри, местный до мозга костей. В забавном зелёном костюмчике, ботинках с загнутыми носками и длинным красным колпаком, заткнутым за пояс. Как подсказывала энциклопедия миров, доставшаяся мне вместе с наноботами, и теперь транслирующая знания прямо в сознание — чем длиннее у местных колпак, тем более высокую ступень в общественной иерархии они занимают.
— Здравствуйте, — чувствовала я себя при этом донельзя глупо.
— Здравствуйте! — Дружелюбно отозвался дяденька. — Вам до станции надо?
— Да…
— Садитесь, — он кивнул на свой возочек. — Подвезу. Самая ближняя — в Золотом. Этот городок что-то вроде местной столицы.
Мы с Клеотаг переглянулись. Уж больно хорошо всё складывается.
— А…
— Ты ведь золотце, — не спрашивая, а утверждая, ответил лепрекон. Его глаза на мгновение наполнились невероятной изумрудной зеленью, а потом вновь стали обычными серыми. От неожиданности я часто заморгала. — Я услышал, как бьётся твоё сердечко, как только в попали сюда. И поспешил так быстро, как мог. Не нарушая приличий, конечно же. Садитесь.
Я кивнула Клеотаг, мы выбрались из травы и устроились на тележке. Паровозик чихнул, пыхнул, и мы двинулись в путь. Такой способ передвижения был намного быстрее, чем топать пешком, но вряд ли мы ехали быстрее сорока километров в час. Хотя и этого оказалось достаточно: в открыткой тележке, обдуваемая встречным ветром я начала замерзать. Это ведь иллюзия была одета нормально. А на самом деле — декольте, открытые плечи и руки, да и от некогда роскошной юбки осталось всего-то ничего… Наш неожиданный спаситель покосился на меня и, покопавшись чутка в сундучке у ног, достал телогрейку — нормального размера — и бросил её мне. В этот момент я поняла, что наши личины ему не помеха, и предательски покраснела — видок-то у меня тот ещё!
— В этом мире меня знают под именем Фарамонд, — спустя ещё километр завёл разговор дяденька. — Я редко бываю где-нибудь за пределами этой местности, не могли бы вы меня просвятить, что случилось, что две такие прекрасные девы оказались в этих богами забытых местах?
— Я Филя, это Клеотаг, мой телохранитель.
Я замолчала, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить как мы здесь оказались, но Фарамонд, видимо, истолковал моё молчание иначе, и заговорил сам:
— Ты — человек, — его слова были не вопросом, а утверждением. — А она — кощей. И если я кощея ещё представляю путешествующим между мирами, то человека — не очень. Да ещё и… — он оборвал себя на полуслове и опять внимательно на меня посмотрел. — Сплошная загадка. Почему?