Страница 90 из 120
В воздухе отчетливо пахло чужим страхом, липким, тошнотворно стойким потом и, кажется, я живо ощущала то же, что чувствовали те, кто входил сюда ранее.
- До начала допроса задам всего один вопрос. Есть ли вам в чем сознаться, нарушали ли вы правила академии, совершали ли что-то противозаконное после зачисления в Форэнхолл?
И вот теперь я вздохнула с облегчением. Теперь нашла силы осмотреться и про себя отметила, что люди из Ордена тоже находились здесь, так же проницательно смотрели на нас и ждали ответ с тем же холодным и злым спокойствием, что сквозило в настроении Грамса.
- Нет. - Ответила спокойно и честно я.
Остальные молчали, видимо припоминая, есть ли что скрывать. Судя по тому, как побледнел Луис, у него какие-то секреты имелись.
- Ничего противозаконного, - осторожно произнесла Эльза, задумчиво глядя в пустоту.
Если она снова сейчас закатит глаза, мне станет плохо!
Резко, будто кто-то силой вытащил воспоминание, всплыло предсказание. Безжизненный голос и приговор кому-то неизвестному: “Смерть грядет”. Может ли предсказание рыжей предвестницы быть как-то связано с этим внеплановым пробуждением?
- Мне тоже нечего сказать, - Баррис слегка усмехнулся, будто что-то припомнив, но спустя миг вспомнил, где находится.
- И мне. - Коротко кивнул Луис, бледный настолько, что я даже забеспокоилась, не упадет ли он в обморок.
Грамс вперил взгляд в юношу, который и без того был готов отправиться на суд к Создателю.
- Тогда мы вынуждены допросить вас в соответствии с правилами Ордена, - улыбнулась женщина с короткими темными волосами и довольно заметными синяками под глазами на исхудавшем бледном лице.
Интересно, почему она так изнурена? В Ордене всех мучают так же как у нас? А как их кормят?
Пока мысли блуждали где-то далеко, а сердце почему-то вновь забилось будто сумасшедшее, та самая изнеможенная гостья Форэнхолла взяла со стола квадратную коробочку нежно-сиреневого цвета, обошла Грамса и, подойдя ко мне почти вплотную, велела:
- Открой.
Не глядя, послушно сняла крышку, стараясь не замечать, как мелко подрагивают пальцы. Член Ордена казалась какой-то невероятно жесткой. Она не говорила ничего плохого, не приносила никому вреда, но все же была опасна. Расширенные зрачки, тонкие, почти хищные, черты лица и потрескавшиеся губы наталкивали на странные мысли о том, насколько тяжело ей живется. И в то же время - я видела в человеке, стоящем напротив, жестокого зверя, даже сейчас готового меня загрызть.
Зрительный контакт продлился слишком долго, но ни я, ни она взгляд опускать не хотели. Несмотря на это, я все же взглянула на содержимое коробочки.
Цепь из странного металла серебристого цвета с крупным черным камнем выглядела довольно нелепо на простом голубом бархате. Эта вещица вообще показалась мне странной, будто она привезена откуда-то не отсюда, будто ее место не здесь.
- Цепь истины, - выдохнула восторженно и как-то трепетно Эльза. - Вы хотите ее применить?
Член Ордена улыбнулась, и от этой улыбки мне стало по-настоящему страшно.
- Мы вынуждены.
Держу пари, ей это доставит удовольствие.
Предвестница опасливо отодвинулась от нас, спрятавшись от колючего взгляда за Баррисом, которому теперь, судя по увеличившимся глазам, тоже было страшно.
Все, что происходило дальше, сопровождалось лишь гробовым молчанием и громким участившимся биением моего сердца.
Маг, сощурив темные глаза, всучила мне и коробку, после чего аккуратно вытащила цепь, застегнула замочек и водрузила, как я подозреваю, артефакт на мою голову.
Послышался звон. И боль… Боль, которую я уже почти успела забыть, сдавила виски тисками.
- Есть ли кровь на твоих руках, Аделаида Кроун?
Новая вспышка. И перед глазами всплывает тот самый барин, тот, из-за кого все и началось. Лоб нестерпимо жжет, я сглатываю полный боли стон, пережидаю и отвечаю, с трудом ворочая языком.
В мире все имеет свой цвет, вкус и запах. Боль для меня - адово красная, с яркими огненными всполохами и явственным запахом меди и гари.
- Айслан мертв по моей вине.
Камень вновь становится холодным. А маг усмехается и продолжает получать удовольствие столь изощренным образом, как допрос преступника.
- Это все? Вы не приносили вреда преподавателям академии?
Камень вновь нагревается, требуя ответа, ломая волю и сознание, подчиняя меня, заставляя вспоминать каждый день в этой проклятой Создателем академии. И все кругом становится красным, запах крови заполняет пространство. Я медленно умираю от боли.
- Нет.
Ответ - тихий и хриплый, выдавленный через силу. И темнота, холодная, но исцеляюще приятная, поглощает сознание, донося далекие звуки и голоса.