Искра и Пламя

Занятия длились с половины девятого и до четырех часов, а далее шел обед, двадцать минут отдыха, а потом отработка. Академия имела собственные теплицы, собственные цеха по производству и благодаря этому, имела дополнительные доходы. Студенты обязаны были работать на определенном месте определенное количество часов, и это объяснялось тем, что Форенхолл никогда за всю свою историю не требовал плату за обучение: тут учились и дети купцов, и дети крестьян, и бывшие бездомные, которым судьба подарила способности к магии.

Опоздания или неявка на отработку и занятия одинаково карались плетьми, от десяти до тридцати ударов.

Форма должна была быть опрятной, ногти чистыми, запрещалось пользоваться косметикой и духами. Тут же я нашла пункт про длинные волосы и подивилась тому, что мне еще не сделали замечание.

И все тут было предельно просто: не явился на построение - остался без еды, не уследил за блеском ботинок - отправился пахать на дополнительные работы, поймали после отбоя - получил плетей. Везде требовалось совершенное исполнение правил и все без исключения проступки жестоко карались, но один только пункт был мне не совсем ясен.

“21.4 Драки между учениками строго воспрещены. Любой кто стал свидетелем перепалки и не сообщил преподавателю/старосте курса/руководителю курса будет наказан за трусость плетьми. В случае, если драка состоялась между активными магами, на них налагается наказание в размере трех дней в карцере и недели дополнительных работ в свободное время по усмотрению руководителя курса. Если активный маг нападает на пассивного, то на первого налагается наказание в виде исключения из Форенхолла.”

Что значит “пассивный” и “активный”? Не понимаю значения этих терминов. К какому типу тогда отношусь я?

Я решила, что обязательно спрошу об этом Шерина или Ханну  утром.

И вот гонг снова прервал мой сон, и снова повторились все те же сборы, что и вчера. Все в спешке, в постоянной тревоге опоздать, перемещались туда и обратно, тихонько переговариваясь между собой. В этой массе людей, снующих по коридорам от спальней до уборных и умывальных, не было слышно ни громких веселых возгласов, ни смеха. По-видимому, только вечером человек тут мог расслабиться. Утро же значило для всех не только начало трудового дня, но и начало гнета.

Остается только надеяться, что у всех у них есть мечты и цели, ради которых можно претерпеть все.

Началось построение, такое же, как и вчера. Опять прозвучала моя фамилия, и за спиной, кажется,послышался шепот. Как и вчера.

Нам разрешили рассаживаться, и, когда толпа ребят моего курса начала редеть, я увидела Шерина. Он шел быстро, откинув голову назад, желая наверное занять место где-нибудь в конце зала. Как можно дальше от стола преподавателей.

Я немедля двинулась за ним, огибая других ребят, стремясь сесть туда же, куда и он. Я не видела, чтобы он хоть раз заговорил с кем-то из других студентов. Возможно, то лишь первое впечатление, но казалось, что люди сторонятся его. Впрочем, как и он их.

Шерин уселся как раз тогда, когда я оказалось прямо у него за спиной. Шальная мысль испугать этого нелюдимого подтолкнула меня. Со всей силы я обрушила обе руки ему на плечи, в надежде на то, что он закричит от неожиданности. Ну или хотя бы дернется.

Но его плечи даже не дрогнули.Он медленно повернул голову и снизу посмотрел на мое лицо. И не сразу узнал меня. Его взгляд несколько секунд фокусировался, и только потом он произнес “садись”.

Мы сидели вдали от всех, совсем на краю скамьи у стола, который стоял практически впритык к стене.

На атласных скатертях играли блики от горевших свечей. Эти белые скатерти давали контраст с черными одеждами и серыми лицами студентов. Интересно, а как скоро и у меня в глазах появится та же изможденность?

- Ты снова сотрясаешь воздух своим чавканьем,- раздалась едкая придирка Шерина.

- Может, ты просто заткнешь уши?- в отличие от него, я говорила запальчиво.

- Тебе бы пора отучаться от своих деревенских манер.

- А ты у нас, что, аристократ? Не нравятся мои манеры, так проваливай, мы за ручки не связаны. Давай, иди, совершай прием пищи за другой стол! Или как вы там, благородные, выражаетесь…

Я не успела договорить, когда его рука обвила тыльную сторону моей шеи. Холодное прикосновение пустило по моему телу мурашки. Он наклонил мою голову к своей так, что мы касались лбами. Я чувствовала как его волосы упали мне на щеки. Едва я поймала его взгляд, как он начал говорить, четко и с расстановкой:

- Будь добра, запомни навсегда одну единственную вещь. Я не аристократ. Не аристократ. Не смей меня так обзывать.

Мне стало не по себе.Странным казалось его это поведение, слишком импульсивное для него. Этот парень не был похож на тех ребят, которые за любое неважное, по их мнению слово, готовы были лезть в драку.

Я уже было хотела сказать что-то вроде: “не заводись ты так!”, однако он опередил меня, говоря все так же холодно и с расстановкой.

- А знаешь, почему мне не нравится слово “аристократ”? Я просто не хочу быть спаленным заживо.

Он убрал свои руки, и я отпрянула. Выражение лица и глаз было все таким же непроницаемым, как и обычно. Он смотрел на меня из-под прикрытых век, терпеливо ожидая моей реакции на эту выходку.

Теперь мне стали понятны все эти косые взгляды и перешептывания. Получается, что мою историю знают все. Теперь мне ясно, почему при знакомстве оказалось, что  Шерин знает мое имя.

Меня боятся, а возможно и ненавидят здесь.

- Ты же понимаешь почему тебя поселили в одну комнату с Ханной, со старостой курса? - спросил меня Шерин насмешливо.

- Откуда ты знаешь?

- О тебе все все знают. Все, кто не знает тебя в лицо, знают твою историю от начала и до конца. Даже те, кто уезжал на летние каникулы из Форенхолла за короткий срок прознал об этом инциденте.Так понимаешь?