Страница 46 из 88
— Я вас не ненавижу, — растерянно проговорила Саша и бросила испуганный взгляд на Катю. — Я вас не люблю, но никогда не стала бы никого убивать.
— Оля тоже сказала, что из-за диплома не убивают, а оно вон как вышло, —сглотнув, вспомнил Миша.
— Ты вполне могла Андрею подкинуть ключ. Из мести, — вставил Костя, а потом как можно мягче и осторожнее добавил. — Ты ведь лежала в ПНД, когда в старших классах училась?
Катя смотрела на него и как будто видела впервые. Спокойный и доброжелательный. Если Катина сдержанность нередко играла ей во вред, то его самообладание внушало доверие. Вот и сейчас — она начнет излагать аргументы с каменным лицом. Только факты и логичные умозаключения. Но это все разобьется о мягкую, грустную убежденность Кости.
— Лежала, — сглотнув, кивнула Саша. — Но это… Это попытка самоубийства была. Несчастная любовь и прочие глупости. Врачи с родителями опасались повторения, вот и запихнули. У меня нет никаких настоящих психических заболеваний.
Тут бы Катя могла с ней поспорить. С психикой у подруги явно все было не так просто. Другое дело, что повышенная эмоциональность и лабильность психики еще не обозначают способность и — что важнее — готовность убивать.
— Как и с родителями Леры, мы не получили доступа к медицинским картам. Тем более, что в твоем случае столько лет прошло, — тихо продолжил Костя. — Но… Так бывает, что люди что-то делают и не помнят, что они делают. Диссоциативное расстройство идентичности. Раздвоением личности еще называют. Я за тобой наблюдал эти два дня. Ты порой странно себя ведешь. Начинает казаться, что в тебе два разных человека.
— Ты… Ты о чем? — недоуменно хлопнула глазами Саша, а Катя вспоминала, как легко Костя уговорил ее на вот это вот все. Она тогда спорила и возражала, но он вел себя так успокаивающе и так убедительно, что, в конечном итоге, все ее аргументы разлетелись вдребезги, не выдержав мягких контаргументов Кости и непоколебимой убежденности Миши в успех. Миши, который уже провел в обществе Кости порядочное время.
— Костя, это бездоказательно, — собравшись с духом, сказала Катя. — Полчаса назад мы на основании таких же «доказательств» связали и бросили в подвале Андрея. Будем связывать всех и каждого, пока кто-то из нас не останется один на один с настоящим убийцей? Да ни у кого из нас не было таких технических возможностей, никто из нас не знал этот дом так хорошо, как ты! Если уж кого и подозревать, то тебя.
— Катя, это неразумно. Ключи от автомобиля все-таки у меня.
— Нас много. Отберем как-нибудь, — твердо сказала она.
— Но есть и другие нюансы, — возразил Костя. — Если тебе так хочется обвинить меня, то почему бы тебе не задаться вопросом о самой себе. У тебя был доступ ко всем камерам. Да, на что-то я особо обращал твое внимание, но ты могла посмотреть абсолютно на все и всех. И даже открутить назад, чтобы увидеть то, что ты не смогла посмотреть из-за присутствия посторонних рядом. Ты знала дом и была в нем длительное время. Даже как-то на полдня оставалась тут одна. Так что потренироваться устанавливать пистолет на нужном уровне за пару минут, попасть в комнаты остальных, точно зная, что хозяина нет, — да легко. И все тут знают, что ты достаточно умна, чтобы продумать такую схему.
— Возможно. Но зачем мне это?
Как и опасалась Катя, крыть ей было нечем. Да, все правда. Кроме того, что она этого не делала. Слишком легко повернуть стрелки в сторону любого из них. Любого, кто поймет, что единственный подозреваемый у них — это Костя. А уж с Катей он не мог не подстраховаться заранее. У него была возможность изучать ее вблизи на протяжении достаточно длительного периода времени, а не два-три дня, как со всеми остальными.
— А зачем это любому из нас? — Костя развел руками. — Что скажете ребята?
Она посмотрела на Рому и Мишу. Оба выглядели озадаченными. Им сейчас нарисовали потенциальные действия троих из них. И не стоило забывать об Андрее. Кто-то из них вполне мог рассматривать версию, что он — в чем-то просчитавшийся убийца. Но, тем не менее, он, а не кто-то другой.
Ей вдруг вспомнился давний разговор с Кариной. Как раз о Косте.
Дело происходило на первом или втором курсе. Они тогда сидели дома у Карины и делали какое-то свирепое домашнее задание по микроэкономике. Но, как часто случалось, когда они занимались вдвоем, занятие быстро превратилось в разговор за жизнь. Вернее, Карина говорила, а Катя слушала.
— У него не ладится в школе. То есть, учится-то он хорошо, по большинству предметов. Очень увлечен математикой, информатикой. Учителя им довольны. А с ребятами не клеятся отношения. Он какой-то… холодный, что ли? Наплевать ему на других как будто. Не интересно ему с ними. Родители переживают.
Карина тоже явно переживала за брата.