Страница 1 из 88
Любые совпадения с реальными людьми случайны.
Прошлое всегда с нами, и все, что мы собой представляем, все, что мы имеем, исходит из прошлого.
Неру Джавахарлал
4 января 2016 года, Подмосковье, Россия
День выдался солнечный, морозный и немножко снежный. Саша поплотнее запахнула куртку, ежась от холода и подставляя лицо зимнему солнцу, и огляделась в поисках обещанного транспорта.
Белый фургон с надписью «Правда» и каким-то там номером, который Саша не стала запоминать, решив, что цвета и слова вполне достаточно, тем более, что зимой номерные знаки вечно заляпаны грязью.
— О, Сашусь! — Ее нагло приобняли за плечи, и она едва не заехала нахалу локтем в живот, но вовремя признала по голосу Ромку. — Сколько лет, сколько зим!
Он почти не изменился. Тот же веселый открытый взгляд. Та же искренняя улыбка. То же сходство с большим и добрым медведем.
— Лет — восемь, зим пока что семь, но вот восьмая идет! — рассмеявшись, мгновенно отозвалась Саша и подмигнула бывшему сокурснику. — Еще раз так подкрадешься — и будешь бит! Пошли фургон поищем.
— Да вот же он. — Рома махнул рукой прямо перед собой. — Через дорогу. Было бы что искать.
Саша проследила за его взглядом и согласно кивнула. Действительно, прямо у них под носом. А еще профи журналистских расследований! Не видит дальше собственного носа! Хотя, быть может, не стоило торопиться с излишней самокритичностью. Просто перед этой поездкой она так перенервничала, что могла бы и слона в двух шагах от себя не заметить.
Она не хотела ехать на встречу с бывшими сокурсниками и не понимала, зачем она ей. Для нее воспоминания о выпуске были слишком сильно привязаны к Карине, чтобы она могла найти в нем хоть малейший повод для праздника. Она бы и не поехала. Даже в группе на фейсбуке в ответ на полученное приглашение написала, что не сможет. Но потом к ней в личку стукнулась Катя и спросила, уверена ли Саша, что это «не может», а не «не хочет», и если верно последнее, то почему.
Решение Кати, исчезнувшей с горизонта вскоре после смерти Карины, пойти на общее сборище, которые она терпеть не могла, оказалось тем еще сюрпризом. Но Саше безумно захотелось ее увидеть, а потому она быстро поменяла свое решение. Вот только нервничать не перестала.
На таких встречах все начинают хвастаться. Карьерой, детьми, женами, мужьями, украшениями, увлечениями и прочими достижениями. К тридцати годам у всякого уважающего себя мужчины должна быть карьера. У всякой уважающей себя женщины — муж и дети. В крайнем случае, можно совместить или же поменять порядок закрытия достижений «успешности» местами. Но обязательно должно быть нечто, что в глазах окружающих будет выглядеть круто. Нечто, что позволит и тебе, и им считать тебя «состоявшимся человеком». У Саши с крутизной, которой она могла бы понтонуться, не сложилось. А о том, что было действительно круто, она не рисковала рассказывать всем подряд ради своей же безопасности. Итоги некоторых журналистских расследований лучше не публиковать под собственным именем и не обсуждать в широких кругах.
Длинноногая и стройная Вика подошла к микроавтобусу одновременно с ними, катя за собой маленький чемоданчик. Саша автоматически глянула на ее ноги и оценила тщательность подхода. Никаких сапог и тем паче туфель на шпильках. Вместо них на ногах Вики красовались изящные сапожки на плоской подошве.
«Интересно, сколько часов она провела в поисках функциональной обуви, которая при этом будет продолжать выглядеть дизайнерским шедевром?»
Для Саши подобное всегда выливалось в те еще сложности. Если красиво, то неудобно. Если удобно, то грубо и неизящно. Предпочтения она стабильно отдавала тому, в чем ей было комфортнее, за исключением ситуаций особых требований к дресскоду. Так что идеальная Вика, будто сошедшая с обложки модного журнала, вызывала раздражение.
— Сашенька! — воскликнула Вика, на что той пришлось отзеркалить улыбку бывшей приятельницы и подставить щеку для положенного поцелуя. — Совсем пропала. Ничего о тебе не слышно и не видно. Сейчас будешь рассказывать, как живешь!
От этого сладкого, но — тем не менее — ультимативного щебета Саша едва не скривилась, но, сдержавшись, нацепила на лицо не слишком искреннюю улыбку. Вика, даже если и заметила фальшь, никак это не прокомментировала.
Однако по факту она была права. Действительно, с однокурсниками Саша не встречалась с момента выпуска, а социальными сетями практически не пользовалась, переплюнув в этом даже скрытную Катю. Последняя исправно вывешивала у себя на страничке фотографии, по которым не так уж сложно было отследить события ее жизни. Вот она приехала учиться в магистратуру в Париже. Это первый день ее стажировки там же. А вот она вернулась в Москву. Порой появлялись фотографии из отпуска или из мест последней командировки, которые случались у Кати с завидной регулярностью. За восемь лет она, похоже, исколесила весь мир, и, как порой казалось Саше, заглядывала в Москву лишь по необходимости.
Впрочем, о том, что творилось в голове у Кати, Саша не имела ни малейшего понятия. После выпуска она неохотно отвечала на звонки и сообщения, постоянно находила предлоги отказаться от встречи. Позднее же ее стало почти невозможно отловить в Москве. Саша какое-то время пыталась удержать прежнюю дружбу, но постепенно окончательно убедилась, что нужно это только ей. Убедилась — и, вроде бы, отпустила бывшую подругу. Но это не помешало ей примчаться на встречу по первому же ее зову.