Страница 8 из 24
Коста тихо перебирала босыми ногами, стараясь не издавать лишнего шума, наступая на острые камни. Голые ветки царапали и без того пострадавшую девушку. Наконец кроваво-белая кисть руки сжала пальцы на черной ручке рюкзака и вытащила из кустов. Потребуется серьезная химчистка. Второй рюкзак лежал значительно дальше: в кустах, где забор расходится надвое. Достать его было трудно, но возможно. Вскоре оба рюкзака перелетели через забор и оказались в руках Бори. Только хотела черноволосая спрыгнуть на камни внизу, как ботаник ее снял с забора, заботливо накрыв порванным, но все же теплым пиджаком, застегнув все пуговицы. Теперь он закрывал всю ее, вплоть до конца бедра, где чуть чуть выглядывала юбка. В свете фонаря было заметно, как щеки девушки заалели.
Коста достала телефон, набирая брата. Дав нужные указания, она проследовала за Борисом к его дому. Входить она не стала, закуривая сигарету около подъезда. Подожженный край мелькал в непроглядной тьме без фонарей. Сильный порыв ветра обломал пепел, швырнул его в лицо. В левой руке было не очень удобно держать сигарету, а в правой больно: недавний ожог от обугленного фильтра вновь болел.
Парень вышел, таща за собой чемодан и небольшую сумку с учебниками. За ним выбежала женщина с пепельными волосами, в одном халатике. Она что-то кричала и плакала, пытаясь вернуть сына домой. Но он не соглашался и уверенно шел прочь. Расстегнутая кожанка развивалась на ветру, а под ней была черная футболка. Синие джинсы сидели как влитые. Калашникова вышла из тени и подошла к однокласснику.
Около одного из продуктовых магазинов они решили снять деньги и за купиться. На еле найденной карточке Косты лежало без малого восемьсот тысяч. Увидев это, девушка потеряла дар речи. Отцовские деньги и ее собственные за три года скопили огромную сумму. Кажется вот для чего она копила. Размышления прервал звонок. Сняв три тысячи, она ответила. Это была мать.
— Да мама, — голос потоньше, без хрипа.
— Темочка мне сказал, что ты переезжаешь, — голос был обеспокоенный.
— Я думаю, что уже достаточно взрослая. Тем более жить буду не одна, не беспокойся, — успокоила ее Коста.
— Я буду пересылать деньги на карточку каждую неделю! Будь осторожна и ходи в школу, — начала она, а потом девушка уже не слушала. Тут из магазина вышел Боря с пакетами.
— Да мам, пока, — нетерпеливо бросила она и завершила звонок.
От каблуков болели ноги, а до «Зажигалки» было далеко. Снять не представлялось возможным: асфальт был холоден, как и ночь, а камни резали, словно лезвия. Наконец знакомый неоновый свет осветил проулок и лица подростков. Изнутри доносилась музыка, на парковке сияют байки. Среди них и конь Ночной Фурии.
Борю в клуб пускать не хотели, потому Косте пришлось немного показать, кто она. Чемодан остался у выхода, а ребята прошли внутрь. Громкая музыка и потные мужики не очень волновали. Около барной стойки сидели все шестеро: друзья и брат.
— Паш, ключи от квартиры дай, попросила она, подойдя к нему.
— Хреново выглядишь, — прокомментировал он, достав ключи из-под бара.
— Знаю, — в это время Артем подкатил голубой чемодан к хозяйке. — Войну развяжем позже, хорошо? Я просто устала.
— Мне опять все это в надлежащий вид приводить? — Вздохнула Ди, но Констанция проигнорировала, выходя из бара.
Пришлось обходить все здание, но все же они открыли дверь нового дома. Было достаточно чисто: клининговая кампания убиралась раз в месяц. В однокомнатной квартире было очень душно, поэтому девушка прошла в спальню и открыла окно. Свежей воздух заколыхал шторы, и Фурия раздвинула их. В комнату проникнул лунный свет. Боря попытался включить свет, но не в одной люстре не оказалось лампочек. Решение пришло также быстро: на кухне оказалась свеча. Щелкнув зажигалкой, Коста подожгла фитиль. Так же на кухне отыскалась аптечка. Пепельноволосый легонько дотрагивался до ранок на теле одноклассницы. В конечном итоге был пластырь на брови и вспухшая губа.
— Мы будем спать на одной кровати? — спросил Боря, осмотревшись.
— Имеешь что-то против? — усмехнулась сожительница. — Я не кусаюсь.
Они сидели на той самой кровати. Парень прислонившись к изголовью, а девушка к изножью.
— Как ты дошла до такого? — не выдержал он. Коста задумалась, вспоминая.
— Был очень сильный дождь. По-моему он не кончался уже третьи сутки. Мне было тринадцать. Тогда я еще жила в пригороде. Бежала домой, обрадовать маму оценками и поболтать с братом. Меня избили одноклассники, я не могла ходить. Проползла пару метров, оставляя кровавый след изо рта. Но тут мне протянули руку. Черная перчатка, черное пальто, черные боты. Я думала это Смерть, а оказался просто беловолосый демон, — она усмехнулась. — Паша отнес меня к себе домой, обогрел, напоил чаем. Такой же пятнадцатилетний подросток, как и я. Со смеющимися глазами и доброй улыбкой. Пришел его отец и сказал, что я теперь должница. В голову закрадывались мысли, но слова Игоря все перечеркнули. Он сказал, что если я вытащу Пашу из наркотиков, то долг будет оплачен. Я и поверить не могла, что тот парень — наркоман. Веселый, смеющийся. Но на самом деле он загибался. Его комната всегда была закрыта, но когда я зашла в нее, там было очень грязно. Кровь, грязь. Повсюду наркота, шприцы. Мне стало очень страшно. Я думала, что меня убьют. Но Игорь оказался, хоть и властным и циничным, но приятным человеком. Он очень просил меня помочь его сыну. Так я многое узнала о теневой стороне. Оказалось, пока свет спокойно жил, тень была втянута в войну. И Пашка им был очень нужен. Здоровый. После школы я всегда бежала к нему, отмазываясь, что иду к подружкам. Я выкинула все, что было и привела комнату в порядок. Да, меня рвало от такого и не раз, но мне хотелось ему помочь. Он входил в ярость без дозы, рвал, метал. Я придумала другой наркотик: кофе. Мы выпивали с ним по несколько литров. Ходили в кафе, в парк. Мы стали друзьями, а он стал веселее. Он вылечился, но теперь мы с ним кофейные наркоманы, — ребята засмеялись. — Я расплатилась, но уходить не собиралась. Меня гнали, но я прилипла. И тогда меня решили научить езде на мотоцикле. И на последнюю «битву» в этой войне я приехала с ними. Это были гонки. И выпустить решили меня. Нужно было чудо, чтобы я хотя бы доехала до финиша. Чудо или удача, но я приехала первая. До сих пор помню это чувство. Тогда меня впервые привезли в «Зажигалку», праздновать. Так я и стала одной из них. Теперь я преемница бизнеса. Всего три года, а я уже такая.
— Я думал я один такой, — усмехнулся парень, на что получил вопросительный взгляд. — На самом деле у меня все наоборот. Я никогда не был хлюпиком, ботаником. Оценки оставляли желать лучшего. Менял девок как резиновые перчатки. И месяц не держал у себя ни одну. Делал, что хотел, вертел свою жизнь. Испытывал судьбу во всех позах. Даже курил, — на этих словах он сделал паузу. Коста достала пачку из рюкзака, предлагая сигарету другу, закуривая сама. Он с удовольствием затянулся. — В девятом я перешел в другую школу, потому что из той меня выперли. Но тут мать стала жутко строгой. На рисовался Сталин в юбке. Очки, брюки, пиджак. Учится, не встречаться ни с кем. Я согласился, в обмен на свободную жизнь после школы, но кажись мне ее не видать.
— Ты девственник? — неожиданно спросила Коста, после недолгой паузы.
— Ам, — запнулся парень. — Почему спрашиваешь?
Тут ему на колени прилетела серебряная упаковка с презервативом, а в лицо сизый дым.
— Управишься? — их лица были в паре сантиметров, сигаретное дыхание ласкало кожу парня.
— Да, — сглотнул он.
— Вот и хорошо, — Девушка села на его колени, снова делая затяжку. Сигарета отправилась в пепельницу, а губы сомкнулись в поцелуе. Сквозь них вышел и дым. Вторая сигарета отправилась туда же.
Поцелуй одновременно забирал все тревоги и накопившиеся эмоции, и распалял сердца. Они оба доставляли друг другу адское наслаждение одним лишь поцелуем. Коста ерзала на бедрах партнера, заставляя того извиваться и чуть ли не набрасываться на нее. Девушкой двигало желание и горечь в душе, которую она хотела залить сексом. А парень был просто не против и подчинялся ей. Они оба поддавались желанию, словно это их последняя ночь на земле. Хотя оба также и понимали, что все возможно. Слова были лишними в этот миг. Души сливались в вальсе, а тела в сальсе. Каждому хотелось больше.
Руки Бори с талии опустились сначала на бедра, крепко сжимая так, что на утро синяки останутся, вырывая очень громкий стон. Он не скрылся даже за поцелуем. Тонкие, художественные пальцы потянулись к чулкам, забираясь под тоненькую резиночку. Ткань мягко сползла по голени вниз и они улетели на пол. В долгу Коста оставаться не собиралась и стянула футболку с парня, отправляя к чулкам. Резинки давно не было на волосах и они мягко спускались вокруг, ореолом скрывая обоих от неизвестно чего. Темноволосая куснула губу парня, прежде чем отстраниться и осмотреть его тело. Чуть подкаченное, но худощавое тело. В промежность уперлась возбужденная плоть парня, отключая ее мозг. В воздухе витала страсть и напряжение. Левая рука легла на резное металлическое изголовье кровати, а правая потянулась за тлевшей сигаретой. Дым из затяжки ушел в воздух, окутывая два разгоряченных тела. Но Борис все еще был напряжен. И девушка знала почему.
— Просто ни о чем не думай. Забудь обо всем и получай удовольствие, — улыбнулась она, надавливая на пах. Воздух вышибло из его легких, а с бледных губ сорвался громкий стон.
— Сука, — прохрипел он, пытаясь начать снова дышать, что было весьма затруднительно, ведь его снова заткнули поцелуем.
Одним движением он стянул с нее юбку и перевернулся, вставая. Молния на джинсах заедала, но Боря наплевал на нее. Он слишком хотел свою подругу. Топик на маленьком теле ему тоже помешал, поэтому и эта часть белья улетела вниз. Парень вжал ее в старый, хлипкий матрац, а кровать заскрипела пружинами. Только сейчас он увидел, что по тазу и бедру с левой стороны вьется красивая черная тату. Большой ловец снов. Белые пальчики повернули его голову за подбородок, а распухшие губы впились животным поцелуем в его губы. Сердца стучали слишком громко, перебивая такт друг друга. Громкий стон неожиданно сорвался с ее губ, а тело вышло из-под контроля. Боря гладил ее промежность, сдерживая себя. Обгрызанные ногти впились в его плечи, что и дало толчок. Избавив обоих от лишней одежды, он зашуршал фольгой и резко вошел в нее.
Стоны разнеслись по всей комнате. Вздохи и стоны распаляли их еще больше. Лунный свет освещал их лица и силуэты. Стало адски жарко, как внутри, так и снаружи. Они сливались как два огонька свечи в ночной мгле. Хотелось больше, но силы были на исходе.
Презерватив полетел в мусорку рядом с кроватью, а Боря безвольно упал на кровать. Коста закурила новую сигарету.
— И что теперь? — все еще тяжело дыша спросил парень.
— Что не понравилось? — усмехнулась она, делая затяжку. Выпустив дым, она встала.
— Нет, что ты! — отнекивался блондин. — Кто мы теперь с тобой?
— А ты рассчитываешь на что-то? — Констанция обернулась, засмеявшись. — Слушай, мы друзья, сожители, одноклассники. На более рассчитывать можешь только после моей смерти. И да, если захочешь трахнуть мой труп, буду не против.
Девушка достала длинную футболку из чемодана, отправляясь в ванну. Боря сидел, смотря на закрытую дверь, все еще обдумывая ее слова.