Страница 81 из 111
- Неужели? - недовольно буркнул рыжий, переместившийся на кресло, на котором ему тоже неудобно лежалось, а после такого вопля - уже и не спалось. - Ты заметила? А я думал, она всегда такая, молчаливая и тихая.
Экое безразличие. Таррен стиснул зубы и кулаки покрепче, чтобы опять не наброситься на остроумного недоумка и не попытаться выбить всю дурь.
- Да чтоб тебя! - Лэрион зло кинула в него подушкой, от которой он ловко увернулся.
- Здесь табун прошелся? Кому не спится в такую рань?
А вот и патлатый. Ворха’эл остановился в дверях, с наглой ухмылкой упиваясь представшей картиной.
- Артан, помоги! - запричитала Лэрион, подбежала к нему и взяла за обе руки. Тот брезгливо отстранился, но все же подошел к кровати, беглым взглядом мазнул по Фрей и обратился к закутавшемуся в покрывало другу:
- Лорвэ, за каким-таким лесом я тебя здесь оставил, а?
- Ты оставил? Напомнить тебе, что это моя подопечная, и я сделал все, что мог! За ее состоянием слежу. Своего пика пока не достигла. Жду!
- Какого пика? - встрепенулась Лэрион. - Лорвэ, ты что-то не договариваешь?
Вот он, подходящий момент!
Таррен сгреб с пола последнюю горсть золы в ведро, перепроверил, чтоб камин без него не прогорел, и поспешил ретироваться. Очень вовремя началась перебранка в зале. Осдорн не стал выходить во двор, а спешно, но беззвучно пробрался на второй этаж и тенью юркнул во вторую от лестницы дверь.
А вот и их комната. Расстеленная постель, небрежно сброшенные плащи и вещи на табурет. Столик, занятый пергаментами, исписанными формулами противоядия, полупустая чернильница. Все это не представляло никакого интереса, кроме, конечно, вещевого мешка, который подпирал стену да так и манил к себе. Там наверняка целое состояние. Кому, как не Таррену знать их неиссякаемую любовь к драгоценностям и всему тому, что ярко блестело, но плохо лежало.
Предчувствуя скорую разгадку одного из животрепещущих вопросов, Таррен быстро стянул ремешок и заглянул внутрь. Каково же было его разочарование обнаружить в мешке не сокровища, а обычные травы. Такие, какие он видел у Лэрион в кладовке. Сухие и едва привядшие пучки были аккуратно сложены меж прутьев колючей лозы, о которые Осдорн чуть не поцарапался. Носят же с собой всякую дрянь. Клубки какой-то липкой гадости: то ли паутины, то ли высохшей слизи. Широкие листья диковинного растения, что в Эсшане и не растет даже, пузырьки с порошком сомнительного происхождения. Баночка с живыми пауками. Хлам какой-то.
Он-то надеялся отыскать настоящие улики их беспутной жизни и преступлений, а нашел лишь жалкое барахло. И только на самом дне этого бездонного мешка, меж грязных тряпок, он нащупал небольшую шкатулку, обмотанную мятой лентой. А вот это уже поинтереснее.
Внутри, как выяснилось, опять же ничего особо значимого. Пару небольших камней, да сверток, через тонкий материал которого прощупывался ободок то ли кольца, то ли печати. И едва лишь Таррен хотел развернуть тряпицу, как услышал за спиной тихий смешок.
Не только Ястребы умеют двигаться тихо и беззвучно. Артан тоже. И именно его пришлось лицезреть Осдорну, когда обернулся к дверям.
Застыв в проеме, патлатая морда скалился на все зубы, коими его одарила природа, и, сложив руки на груди, с нескрываемым удовольствием глядел на Таррена. Прятать найденное Осдорн не собирался, да и тушеваться от того, что поймали на горячем - тоже. Он был вправе обыскать этих воришек.
- Вот это картина! - манерно всплеснул руками Артан. На физиономии - ироничная улыбка, в глазах - колючий лед, а голос - холодная сталь. - Как тебя еще с поста Первого Ястреба не выгнали за такое поведение? Или королевская стража не брезгует мелким подворовыванием, а, крыса? А я тебя почти зауважал!
Таррен такое свинство без внимания оставить не мог.
- Ай-ай-ай, и это мне говорит крыса, которая умеет сбегать из тюрьмы? - Шаг навстречу и сверток перекинут Артану, чтобы освободить руки. - Ты замечаешь, как много у нас общего?
Ждать ответа Таррен не стал и, широко размахнувшись, ударил без предупреждения. Ох, как давно хотелось это сделать, аж руки зудели от предвкушения. Отбитые костяшки пальцев сладко заныли.
Отозвались отточенные навыки противника, и Таррену прилетел ответ в виде сильного тычка по голени.
- Ошибаешься, - Артан небрежно бросил сверток в угол, чтобы не мешался. - Такие грязные приемы свойственны только такому слабаку, как ты.
- Да что ты знаешь о чести, - взвыл Ястреб и еще яростнее набросился на Ворха’эла. - Крадешь, убиваешь, головы морочишь. - Повалил на пол и, воспользовавшись секундной заминкой, дважды впечатал кулак в челюсть. - Втираешься в доверие и губишь все только ради собственной выгоды.
- Ишь, какая осведомленность, - Ворха’эл не стал долго терпеть подобный позор, и теперь уже Осдорну пришлось уклоняться. - Следил за мной?
Несмотря на казавшуюся хлипкость, слабым назвать этого патлатого язык не поворачивался. Артан точно знал, куда, когда и как бить, а его явным преимуществом в драке были изворотливость и ловкость, которыми Таррен, ориентированный больше на силу, увы, похвастаться не мог.
- Ага, как же, - Осдорн перехватил руку, занесенную для очередного удара, и скрутил в силовом захвате. - Дел у меня больше не было, как глаз не спускать с такой пройды. - Рукав рубашки порвался и перед глазами воина предстал диковинный наруч в виде змеи, обвивающейся вокруг предплечья. Два белых камня - глаза твари - алчно сверкнули при дневном свете. Подобная деталь одежды ничуть не смутила Ястреба: уж кому знать, как не ему, что чуть ли не каждый день сталкивался с представителями Коллегии, какие у чародеев бывают изощренные предпочтения.
То, что Таррен все еще стоял на ногах и был в здравом рассудке, а не валялся на полу, пуская слюни, или, еще хуже, бился в предсмертных конвульсиях, означало только одно: Артан использовать магию не стал. Но было заметно, как перекосилось его холеное лицо при виде порванного рукава. Подумать только, будто заказывал наряд у самой лучшей придворной швеи. Щегол!