Страница 25 из 131
Аверан посмотрела на столпившихся вокруг людей, словно боясь говорить об этом вслух, боясь, что никто не поверит.
- Говори же, - подбодрил ее Биннесман.
- Ну ладно, - сказала Аверан. - Я не могу уснуть, пока не...
- Зароешься в землю? - спросил Биннесман. Аверан храбро кивнула.
- И солнце теперь меня обжигает. Даже при совсем слабом его свете мне больно так, словно я обгорела.
- В этом я могу помочь, - сказал Биннесман. - Есть столь могущественные руны - чары защиты, - что ты сможешь хоть сквозь огонь проходить. Я научу тебя им.
- Еще я чую еду - морковку под землей, например, орехи в траве.
- Это тоже обычный дар для Охранителей Земли, - сказал Биннесман. "Плоды лесов и полей" - все твои. Земля дает их тебе.
- А еще я могла видеть Короля Земли, - сказала Аверан. - Закрывала глаза, видела зеленое пламя и знала в точности, где он находится. Но... больше у меня так не получается.
Она с сомнением посмотрела на Габорна. Во взгляде ее не было ни осуждения, ни обвинения. Но Иом поняла, что девочка знает - он потерял свою силу.
- Ну, - удивленно сказал Биннесман, - это бы надо где-то записать! О такой силе я еще не слыхал. Однако у каждого чародея бывают особые дары, соответствующие его нуждам. Я уверен, что ты, когда подрастешь, обнаружишь и другие. Что еще?
- Да вот мозг опустошителя, - призналась Аверан.
Лорды, слушая рассказ этой странной девочки, придвигались все ближе, словно их притягивало к ней. Иом этого не замечала, пока один из них не рассмеялся недоверчиво при последних словах Аверан.
- Где же ты взяла его? - спросил Биннесман. Аверан указала на зеленую женщину.
- Весна убила одного и начала есть, и пахло так хорошо, что я не могла удержаться. Потом я видела странные сны, из которых я поняла, что это такое - быть опустошителем, думать, как они, говорить и видеть, как они.
- И что ты узнала? - спросил Джеримас.
- Узнала, что опустошители разговаривают при помощи запаха, - сказала Аверан. - Щупальца на головах позволяют им "слышать" друг друга, а те, что под брюхом, испускают запахи.
Недоверчивый лорд возликовал:
- Так они задницами разговаривают, по-твоему?
- Да, - сказала Аверан. - И этим не слишком отличаются от некоторых людей.
Джеримас громко захохотал и сказал лорду:
- Как она вас, Даллинс!
Однако насмешка задела девочку. Аверан замкнулась и, переводя взгляд с одного человека на другого, начала дрожать.
- Я не придумываю! - сказала она. - Такое не придумаешь!
Иом знала, что насчет запахов девочка права. Лорды много спорили друг с другом о том, имеют ли опустошители какой-то запах вообще. Большинство было уверено, что учуять их невозможно. Кое-кто полагал, что они свой запах маскируют. Но горная колдунья во время сражения в Каррисе насылала на воинов Габорна волны страшной вони.
- Я не лгу, - сказала Аверан. - И я не сумасшедшая. Вы не должны считать меня сумасшедшей. Не хочу, чтобы меня заперли в клетку, как Кормана-Ворону.
- Мы тебе верим, - Иом ласково улыбнулась. О Кормане-Вороне ей слышать не приходилось. Но порой с человеком, который сошел с ума, ничего другого не оставалось делать, кроме как запереть - ради его же блага - в надежде, что время исцелит его разум.
- Я знаю, что ты не сумасшедшая, - сказал Габорн. Ему как будто хотелось снова разговорить девочку. - Значит, опустошители разговаривают запахами?
- И еще и читают, и пишут.
Иом растерялась. Такого она даже не предполагала.
- Почему же мы никогда не видели их записей? - сказал Габорн.
- Потому что они пишут запахами. Они оставляют запахи на камнях вдоль всех дорог. Больше всего они любят общаться именно таким способом. Опустошителю легче написать послание, чем говорить лицом к лицу.
- Почему? - спросил Габорн. Аверан попыталась объяснить.
- Для опустошителя слово - это запах. Ваше имя и ваш запах - это одно и то же, и опустошитель, чтобы сказать "Габорн", должен просто создать ваш запах.
- Звучит действительно просто, - сказал Габорн.
- И да, и нет. Представьте, что вы мне говорите, например: "Аверан, какие у тебя замечательные башмаки из кроличьей кожи. Где ты их взяла?" А я отвечаю: "Благодарю, нашла на дороге, и хозяином никто не назвался. Так что теперь они мои".
Когда мы разговариваем, слово слетает с уст и на мгновение остается в воздухе. Затем оно само по себе угасает. Таким образом, наша речь - это череда звуков, выходящих из нас.
А у опустошителей слова сами по себе не исчезают. Все запахи, все слова так и висят в воздухе - пока их не сотрут.
- И как это делается? - спросил Биннесман. Вся свита Габорна столпилась вокруг Аверан, словно она была величайшим ученым из Дома Разумения. Люди ловили каждое ее слово.
- Создав какой-то запах, я должна создать его противоположность, не-запах, который его сотрет.
- Что? - переспросил Биннесман. - Ты говоришь "я создаю". Но имеешь в виду опустошителей?
- Ну да, я имею в виду, это опустошители создают не-запахи.
- Отрицание запаха? - спросил Габорн.
- Да, - неуверенно сказала Аверан, словно никогда не слышала слова "отрицание".
- Значит, сказав слово "Габорн", я должен создать запах "не-Габорн", прежде чем продолжать. Я должен убрать из воздуха слово "Габорн".
- И это может быть очень трудным делом, - сказала Аверан. - Если я выкрикиваю слово, создаю сильный запах, мне надо также и не выкрикнуть его. И чем вы дальше от меня, тем дольше к вам идет мое послание.
Поэтому опустошители предпочитают разговаривать, когда они рядом, и говорят так тихо, создают такие слабые запахи, что никакое животное не может их учуять. Словно это шепот плавает в воздухе.
- Постой, - сказал один из лордов. - Ты говоришь, что должна стирать каждое слово. Но почему нельзя создать все запахи сразу? Можно же различить запахи моркови, репы и мяса, когда они варятся вместе в одном котле.
- Можно, - сказала Аверан, - но это ничего не значит. Для опустошителя это будет просто путаница слов. Представьте, что вы берете все слова, сказанные мной за последние две минуты, и произносите разом. Поймет ли кто-нибудь их смысл?
- В таком случае опустошители должны разговаривать медленно, - решил Габорн.