Страница 6 из 132
- Да никогда! Убирайся вон из нашего дома! – закричал он. Кажется, это был первый раз в жизни, когда парень наплевал на все благочестивые манеры, привитые ему матушкой. Да и на что их соблюдать, если сам учитель не придерживается своих принципов?
- Александр, как ты разговариваешь с собственной матерью?! - вступился за предательницу отец, еще больше подымая бурю в его душе.
- Она мне не мать! – Марков совершенно невоспитанно указал в сторону той, что жестко растоптала все его нелепые детские мечты. – Пусть эта сучка выметается из нашего дома в ту дыру, откуда явилась! – слова - новые, дерзкие, дарящие чувство свободы и превосходства, сами собой родились на языке, складываясь в предложение.
Женщина, что сидела напротив, ахнула, её сопровождающий с угрозой приподнялся, а отец отстраненно и холодно сказал одно лишь слово:
- Вон! – указывая рукой на дверь.
Сашка улыбнулся, совсем невеселой улыбкой, а злой, бездушной, отчужденной. Той, в которой не осталось и капли от хорошего и порядочного мальчика:
- Да пошли, вы! – в сердцах бросил он, извещая хлопком двери о своем уходе.
Именно тогда в нем что-то изменилось, треснуло, а вскоре и разбилось, рассыпаясь на тысячи крохотных осколков, в которых радугой искрились утраченная любовь и надежда. Он собственными руками убил в себе наивного ребенка, уничтожил все то, что желала видеть в нем эта изменница. Все, кроме музыки…
Лекс встряхнул кистью руки, отгоняя непрошенное воспоминание.
«Рита, - снова вспомнил он о девушке, - невеста твоего друга,» - добавил тот самый ехидный голос.
«Друга?» - парень иронично улыбнулся. Разумовский не друг, а отголосок прошлого, к которому порой тянет вернуться. Они не виделись с ним семь лет, но Богдан никогда не забывал о нем. Его детская привязанность, в отличии от Сашкиной не ослабла с годами. На протяжении этих лет он периодически напоминал о себе: звонками, смс-сообщениями, письмами на электронку. И Лекс даже иногда отвечал ему, пусть с неохотой и без интереса. Когда в очередной раз пришло дежурное письмо с предложением встретиться, Александр, по привычке, хотел ответить отказом, но что-то его остановило и это что-то было любопытством. Ему вдруг захотелось взглянуть… нет, не на Разумовского, а на себя. Каким бы он стал, если бы мать не предала его?
«Был бы с Ритой,» - в который раз вклинился знакомый голос, и Лекс резко встал из-за стола, на ходу извлекая из пачки сигарету.
Несмотря на когда-то принятое решение, душа музыканта по-прежнему тянулась к ней. Каждый раз, выходя на сцену, он желал ощутить на себе её взгляд. Всякий раз, видя девочку с Полароидом, он надеялся узнать её красивое лицо. Неизменно, забываясь с другой, он отчаянно пытался воскресить все то, что было между ними. Но, сколько бы он не старался найти Риту в её копиях, пусть даже очень похожих, они не смогли заменить её, так же, как бездушный робот не смог бы заменить живого человека. Он был привязан к этой девчонке какими-то невидимыми путами, что слабели, но так и не отпускали до конца.
«Невеста, невеста, невеста… - зло шептало внутри, заставляя прикурить вторую подряд сигарету. – Да что она могла найти в этом идиоте?!» - «лестно» подумал о друге детства Марков. Для него было пыткой видеть Лебедеву рядом с другим, но он выдержал и даже разыграл перед Разумовским спектакль их «знакомства». Не ради их старой дружбы, конечно же, а ради Риты, видя обреченность на её лице, он просто не смог поступить по-иному. Не смог не спасти свою девочку. Да, именно его. Он видел это: в её глазах, жестах, реакциях.
«Или просто хотел видеть? – насмешливо прошипело в мыслях, вселяя в душу сомнение. – Неважно!» - отмахнулся Марков и достал дорогой смартфон, последней модели:
- Алло! Кир? Ты там еще не зашился в своей виртуальной реальности? - с задором спросил парень, на его губах играла предвкушающая улыбка.
«Я буду твоим небом, а ты – моим морем», - вспомнил Лекс те же слова, что не так давно поминала Лебедева.