Страница 22 из 229
День был в разгаре, когда капитан позвал их на обед. За пять дней путешествия морепродукты так надоели Рин, что она сначала хотела отказаться, но передумала, когда Анхельм сказал, что поймали здоровенную акулу. К акульему мясу Рин питала особую страсть: в молодости ей довелось попробовать суп из акульих плавников и с тех пор она никак не могла забыть вкус того блюда. Поэтому пропустить этот обед было непозволительно. Однако ее ожидания не оправдались: было вкусно, но совсем не так, как тогда. Кастедар молча съел свою порцию, тихо поблагодарил капитана и ушел.
Рин стояла перед дверью с тарелками в руках. Фрис не пришел на обед, на ужине его тоже не было, поэтому она решила на некоторое время сменить гнев на милость и принесла ему еду:
– Фрис? Я принесла ужин. Откроешь?
– Заходи. Открыто.
Рин толкнула дверь плечом, прошла в каюту и поставила на стол тарелки. Фрис лежал на кровати, уставившись в окно. Из одежды на нем были лишь белые брюки, рубашка валялась на полу.
– У тебя все хорошо? – осторожно спросила она, подбирая рубашку и вешая ее на спинку кресла.
– Как раз думаю над этим.
– М-м. Ну, если что, заходи.
Рин вышла, но пройдя пару шагов в сторону, вернулась и сказала в приоткрытую дверь.
– Ты съешь, пока горячее. Это акула. Очень вкусно.
– Девчонка...
Она поспешила закрыть дверь.
– Рин?
Она вздрогнула, когда он назвал ее по имени и вернулась.
– Да?
– Иди сюда, – он похлопал рукой рядом с собой, но она не пошла. Фрис поймал ее взгляд и выдохнул:
– Ну пожалуйста. Подойди.
Рин села рядом с ним. Фрис взял ее за руку, притянул к себе и обнял. Она не стала сопротивляться. Произошедшее утром разъедало ее изнутри, сил не было злиться или обижаться.
– Прости меня за это утро, – шепнул он. – Ты ни в чем не виновата, я сам спровоцировал все это. Прости.
Странное чувство пробрало Рин с головы до ног. Объятия Фриса были горячими и родными. От него пахло тем самым запахом, знакомым ей с детства – ледяной водой из горной реки. Его запах – запах из детства, прикосновения его рук – прикосновения родных рук. Почему-то, откуда-то она помнила все это. Откуда? Рин так и продолжала шептать «откуда», перебирать пряди его волос и вдыхать этот пьянящий, до боли родной аромат. Она подняла голову, вгляделась в его волшебные глаза-омуты и увидела звезды. Они мерцали и манили ее, сразу захотелось коснуться лица, притянуть ближе. Среди звезд появилась она сама, только выглядела гораздо моложе. В его глазах Рин – маленькая девочка, не оформившийся подросток с тощей, нескладной фигуркой, яркими изумрудными глазами на худеньком сиреневом лице и встрепанными волосами. В его глазах Рин улыбалась так, как могла улыбаться только та Рин, которая из детства. Та, которая не знала ни печали, ни горестей, ни предательства, ни смерти. И сейчас она отчетливо видела, как та самая она-из-детства смеется и треплет волосы черноволосого мужчины с медовой кожей и раскосыми глазами без белков. Ее смывало накатившей волной счастья от узнавания, Рин показалось, что она тонет, и она моргнула, разрушив иллюзию обретения памяти. Нечеловеческих усилий ей стоило оторваться от Фриса и отстранить его. Кожа под ее ладонью горела, она чувствовала, как быстро и гулко бьется его сердце.
– Что это было? – попыталась улыбнуться она. Вышло криво и жалко.
– Ты. В детстве. Удивлена?
– Не то слово… Я могла так улыбаться?
– Для меня ты всегда так улыбалась, – нежно прошептал он. Рин потрясла головой.
– Я что, была с тобой знакома раньше? Тогда почему я тебя не вспомнила?
– Это мои воспоминания, Рин. Не твои.
– Но почему я не помню? Что со мной сделали? Как они посмели? Ведь моя память – это же моя жизнь!
– Не цепляйся за прошлое, девочка. Это не страшно, что ты не помнишь, ведь я помню за тебя. Моя память хранит все.
Рин отвернулась. Она встала с кровати и прошлась по каюте, пребывая в некотором потрясении. Состояние было весьма и весьма странное: ей хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли все это. К тому же, в душе поднималась непонятная, неприятная волна от такого внезапного и довольно грубого вторжения в ее личное душевное пространство.
– Это... все равно неприятно. То, что ты знаешь меня лучше, чем я сама себя, – сказала она наконец.
– Не нужно волноваться. Я знаю все и обо всех. Потому что я дух Воды, – улыбнулся Фрис.
– Я не верю, – пробормотала Рин. – Может быть, поэтому ты казался мне таким знакомым, таким родным… Я никогда не чувствовала тебя как чужого, мне казалось это странным. А теперь, когда у меня есть объяснение, я просто не могу в него поверить…
Она почувствовала, что начинает нести бред и замолчала.