Феномен

   - Я поговорю, - Максимов открыл бутылку воды и сделал несколько глотков.

   - Держат меня взаперти, как в тюрьме. Все говорят должны следователи прийти поговорить. Или ты как раз за этим?

   - Вроде того.

   - Кстати, тот осколок, нашли его?

   - Да, нашли. Стюардесса успела убрать его в шкатулку.

   Он облегченно выдохнул.

   - Ты не мог бы выяснить в какой она палате? Ее Катарина зовут. Хочу попроведовать и передать кое-что. Врачи мне не говорят ничего, я им больше тут не друг, похоже.

   - Она погибла.

   - Вот блин. Как же жаль.

   Слова, мимика, ухмылка. Это Артур. Это точно Артур.

   Повисла неловкая пауза. Брат свесил голову на бок и глядел в пол.

   - Не плохо тебя устроили, - Максимов осмотрелся.

   Брат последовал за его взглядом и выдавил улыбку.

   - Только телевизор не дают смотреть, фашисты. И форточку открыть, от этой спертой вони уже тошнит.

   - Знаешь же наши больницы. Я попрошу, чтобы телевизор включили.

   - Да, ладно. Неважно совсем, - брат махнул рукой. - Как там мама? Думал, с собой ее привезешь.

   - Она простудилась немного. Не поехала.

   - Если получиться, в следующий раз пусть приезжает. Я ей обещал вещи и фотографии из старой квартиры привезти, они у меня в сумке. Мне сказали, ее родственникам передали.

   - Она у нас.

   Его память начала дорисовывать несуществующие события. Фотографии те должен был привезти Артур вместе с вещами из старой квартиры в Красноярске. Но так и не успел.

   - Да и с тобой мы посидеть собирались, помнишь? Барселона же играть должна на этой неделе. Хоть бы уговорить врачей, чтобы здесь посмотреть.

   Тот матч был два года назад. Какого черта он присваивает себе чужую жизнь?

   Максимову вдруг захотелось свернуть ему шею.

   - Еще успеем.

   - Да и еще. Ты не мог бы выяснить контакты родственников одной погибшей пассажирки? Я хотел бы поговорить с ними, узнать, где ее собираются похоронить.

   - Без проблем.

   - Только имя знаю. Наталья, лет около тридцати. Короткие волосы.

   - Наталья, - повторил Максимов и задумался. - На борту была только одна Наталья Ворошилова. Тридцать один год. Она в списке живых.

   Лицо брата окаменело.

   - Ты точно ничего не путаешь?

   Максимов машинально ударил по карманам.

   - Списка с собой нет, но я точно помню, что среди погибших нет такой.

   Брат свесил ноги с кровати.

   - Ты куда?

   - Если она жива, значит, ее держат тут.

   - Подожди, давай я сам поговорю с доктором.

   - Я сам ее найду.

   Брат направился выходу, но Максимов встал на пути.

   - Тебе нельзя выходить. Охрана тебя не пустит.

   - Да плевать мне на охрану! Какое право они имеют меня тут запирать? Я что подозреваемый или зэк? Тогда пусть предъявят обвинение.

   - Артур, - выговорил Максимов, а по сердцу резануло лезвием. - Послушай меня. Ситуация очень серьезная. Существует вероятность, что вы можете быть заразны. Я попал к тебе по большому блату и сильно рискую. Есть приказ не выпускать никого, пока анализы не будут готовы. Не подводи меня, очень прошу.

   Брат подвигал нижней челюстью и отступил.

   Открылась дверь. Вошел Кузьменко. Он остановился за ширмой так, чтобы его видел только Максимов. Кузьменко постучал по часам на руке. Время истекло.

   - Кто там? Это доктор, да? Доктор!

   Кузьменко выглянул из-за ширмы.

   Максимов вымолвил губами: "Еще пять минут"

   - Николай Ильич, это же вы, - брат скрестил руки перед собой. - Пассажирка, Наталья Ворошилова. Она здесь, на этаже?

   Кузьменко растеряно посмотрел на Максимова. Тот едва заметно кивнул.

   - Да, она здесь. На третьем этаже, в хирургии.

   - Как она?

   - У нее огнестрельное ранение плеча, закрытая черепно-мозговая. Ее уже прооперировали, жизни не угрожает, - Кузьменко прервался и снова глазами попросил разрешение у Максимова продолжить. - Но есть другие осложнения.

   - Какие? - спросил Максимов.

   - У нее признаки сильной депрессии. Также наблюдаются симптомы шизофренического расстройства личности, галлюцинации, суицидальная склонность. Слабая реакция на внешние раздражители.

   - Только не смейте ее кормить вашими пилюлями, ясно?

   Кузьменко проигнорировал.

   - Я думаю, что Артур сможет увидеться с ней, когда ее переведут из хирургии, не так ли? - спросил Максимов.

   - Эм, да. Я это организую, - подыграл Кузьменко.

   - Подождите меня за дверью, я буду через пять минут.

   Кузьменко надул глаза от возмущения, но в противостояние вступать не стал.

   - Я не должен был бросать ее в салоне, - брат смотрел в пол. - Ей нужна моя поддержка, они не смогут ей помочь.

   Максимов заставил себя положить руку ему на плечо.

   - Эй, ты все сделал правильно. Ты герой. Посадил настоящий самолет. Все умерли бы, если бы не ты. Она жива благодаря тебе.

   - Проклятый самолет, - брат отвернулся, вытер лицо и высморкался.