Феномен

   Катарина устала, ей хотелось запереться в кухне и посидеть в тишине. Никому из пассажиров она не могла должным образом помочь, ситуация выходила из-под контроля, а это ее работа - держать все на контроле. Ей нужна помощь, плечо, на которое можно положиться и таким человеком мог стать Миша, и должен был стать, если еще вчера клялся в любви. Вместо этого он просто сидел в кухне на полу, прятал лицо в колени и молчал. Катарина твердо решила, что больше его покрывать не будет и обязательно напишет жалобу руководству со всеми подробностями.

   Когда закончиться этот сумасшедший полет?

   Слава богу, Костоправова удалось успокоить. Катарина не справилась бы в одиночку, если не подоспевшая на подмогу Вера - надежда только на женщин. Сынишка Костоправова так сильно перепугался, что обмочился. Катарина предложила пересадить его до посадки, но Вера запретила, дабы не провоцировать отца лишний раз. В аэропорту его сразу же задержит полиция. Кроме того бутылку виски он в итоге нашел (она была спрятана под сидением) и разом выпил четверть. Сразу уснул.

   Турбулентность усиливалась, а еще они давно должны были начать снижение, на такой высоте обычно топливо не выкатывают. Вера все еще стояла у терминала и звонила Миронову. Необходимо дождаться ее для получения дальнейших инструкций.

   Катарина осталась стоять на переходе между экономом и бизнесом, чуть сместившись к шторке, так чтобы Карина Порше ее не заметила.

   - Господи, что же это делается! - роптала женщина средних лет с десятого ряда и держалась за голову, после очередного толчка - Я больше не могу здесь находиться.

   Катарина уже дважды подходила к ней и выслушивать одно и тоже уже не было сил. Впервые ей захотелось снять униформу, занять неприметное место и избавиться от тяжелой ноши ответственности за всех этих людей.

   Неужели она всерьез допустила возможность сбежать? Впервые она произвольно отказывается от ответственности и почему? Страх? А что потом? Откажется от ответственности за жизнь дочери?

   Из переднего туалета вышел мужчина, телохранитель депутата Воронского. Он остановился на первом ряду и внимательно смотрел на мужчину с густой черной бородой.

   Телохранитель закрыл собой все обозрение - Катарина не могла рассмотреть повесила ли Вера трубку, или же вошла в кабину пилотов.

   Внезапно телохранитель набросился на мужчину. Одним взмахом медвежьей руки он вонзил ему в горло нечто напоминающее нож.

   Катарина застыла на месте, она не могла говорить и дышать.

   Одной рукой телохранитель прижимал мужчину к креслу, а второй наносил удары в шею, как молотком забивают надоевший гвоздь. Кровь, как из водяного пистолета, короткими очередями брызгала на иллюминатор, на пиджак и рубашку, на лицо телохранителя.

   Мимо Катарины в эконом с истерическим криком пронеслась Карина Порше, помощник депутата Воронского прополз на четвереньках.

   - Макар! Ты что творишь? - депутат Воронской прижался к стене с иллюминатором, обхватил ее обеими руками, словно пытался слиться воедино.

   Женщины в салоне рыдали и кричали, другие перебирались на несколько рядов назад в надежде, что там безопаснее.

   Телохранитель наблюдал, как жертва задыхалась в собственной крови. На полу под ногами валялся раскрытый чемоданчик с позолоченным саксофоном.

   Катарина боялась сделать даже вдох. Нож в руке телохранителя наспех сделан из куска разбитого туалетного зеркала, обернутого галстуком на месте рукоятки.

   - Господи, ты что наделал? - Воронской не двигался с места.

   Вера стояла за спиной убийцы. Она плакала, постукивала беззвучно костяшками по двери кабины пилотов. Ее единственное спасение внутри.

   Если телохранитель повернется, Вере конец. Ей нужно дать немного времени.

   - Я прошу вас, мужчина, успокойтесь, - Катарина ступила в бизнес-класс. Язык у нее дрожал и заплетался, как у пьяной.

   - Его нужно было убрать, - сказал Макар.

   - Ты что говоришь? - вмешался Воронской. - Ты же убил его.

   Катарина махнула ему рукой, чтобы не вмешивался, и сделала еще шаг.

   - Положите нож, пожалуйста. Или вы пораните кого-то еще.

   Катарина молила бога, чтобы пилоты услышали стук Веры.

   Замок двери щелкнул. Вера, стоя спиной, отворила дверь и сделала спасительный шаг внутрь. Когда она обернулась, мелькнуло что-то стальное, молниеносно, как взмах меча самурая.

   Хруст.

   Вера вывалилась обратно в коридор. Юрген вышел за ней и выдернул топор из лица, ставшим костяным месивом.

   Катарина закричала, ноги подкосились, и она оказалось на коленях.

   Макар и Юрген встретились взглядами. Юрген успел лишь занести топор над головой, Макар схватил его за шею и воткнул в стену туалета, следующим движением он вонзил нож Юргену между ребер. Второй пилот выронил топор, дрогнул, как земляной червь, и затих.

   Воронской запрыгнул с ногами на сидение и в растерянности пятился, словно наверху его ждало спасение. Перекувырнувшись, он свалился за спинку вниз головой и потерял сознание.

   ***

   Максимов сидел в своем кабинете в Управлении ФСБ на Лубянке. Стало тихо. В темноте усиливалось ощущение одиночества и покоя. Максимову хотелось прочувствовать это хоть на мгновение, избавиться от нависших и постоянно появляющихся проблем. Вот так, без света, без зрения.

   Он позвонил Долгину, услышал приближающееся к двери улюлюканье его писклявого кнопочного телефона. Долгин вбежал в кабинет с двумя зажатыми папками к груди, как спортсмен марафонец пересекает финишную ленточку. И вид у него был как после пятидесяти километрового забега. И это учитывая то, что преодолел он от силы пять лестничных пролетов.