Страница 286 из 299
– Прикажи убрать его отсюда, пока я не переломал ему ноги! – подойдя к Понтию, прошептал ему на ухо преторианец.
Прокуратор взглянул на Маркуса: тот трясся, словно в ознобе, все крепче и крепче сжимая в руках плеть.
– Да что с тобой?
– Убери его, – снова злобно пробормотал брат Луция.
Понтий сделал жест рукой, и несчастного выволокли во двор.
– Да что случилось-то?
– Все нормально! – расправил плечи и похрустел шейными позвонками Маркус.
– На допрос с пристрастием это не очень похоже! – воскликнул Клементий, входя в зал, и отрывисто закашлял.
– Что ты имеешь в виду?
– Я, Понтий, имею в виду то, что нужно показать народу, что бывает с теми, кто называет себя богами, помимо императора Тиберия!
– И что ты предлагаешь? Распять? Так я его и так распну. Чего же более?
– С него нужно спустить шкуру! И с Луция тоже! Приколоти их напротив друг друга, пускай народ потешится! А девку Луция я отдам своим солдатам прямо у распятия! И это будет только началом отмщения!
– Я бы на твоем месте, Клементий, все же вел себя более сдержанно.
– С чего бы это?! – Клементий подошел ближе и небрежно шлепнул Маркуса по доспехам, давая понять, чтобы преторианец отошел в сторону. – Знаешь, Понтий, меня помиловал сам император. Он лично мне приказал заняться этими людьми, и я имею все полномочия делать с ними то, что захочу и когда захочу. Учти это! – ткнул он указательным пальцем в грудь прокуратора.
– Ты угрожаешь мне в моей же резиденции? Не слишком ли много ты на себя берешь, Клементий? – Понтий нахмурил брови и привстал со своего места.
– Предупреждаю. Сам понимаешь, в наше время доносы – дело непредсказуемое. Любой может всякую чушь написать императору.
– Я в курсе. Не первый год тебя знаю.
– Вот и прекрасно! И я бы… – Клементий снова закашлялся, а в это время преторианец в черных доспехах сделал пару шагов вперед, схватил его за горло и слегка приподнял так, что он только носками касался земли. Клементий судорожно пытался разжать хватку Маркуса, а тот спокойно и равнодушно смотрел в искривленное от ужаса и боли лицо своей жертвы. Охранники кинулись было на помощь, но Понтий жестом остановил их, и они разошлись по местам. Даже солдаты самого Клементия только мельком поглядывали друг на друга и недоуменно пожимали плечами, боясь что-либо предпринимать.
– Ну, и где сейчас твой император? – подтянул жертву ближе к себе преторианец. Клементий лишь что-то хрипел, брызгая кровавыми слюнями на руку Маркуса. – Ты – ничтожество. Такой же, как и твой отец. Думаешь, можешь поливать мою семью грязью безнаказанно? Нет! – он с отвращением покачал головой.
– Познакомься, Клементий: это Маркус, брат Луция, – произнес Понтий с нескрываемой радостью в голосе и сел, будто победитель, на свое место.
– Я не позволю никому издеваться над Луцием! Это право принадлежит только мне! – пальцы преторианца разжались, и Клементий, обхватив горло, рухнул перед ним на пол и зашелся в кашле. Вдруг тяжелый удар повалил его на спину. Подбитая гвоздями подошва опустилась на грудь, заставляя Клементия хрипеть и дергаться, словно червь, в попытках выбраться из-под ноги, которая неподъемным прессом прижимала его все сильнее и сильнее к полу. Если бы он знал, как сейчас похож на своего отца в тот момент, когда его убивал Сципион. Вскоре послышался звук ломающихся ребер, и Клементий всхлипнул кровавой пеной. Даже многое повидавшие на своем веку солдаты морщились и отворачивались в сторону. Клементий дернулся в последний раз, а нога Маркуса с неприятным хрустом провалилась в грудную клетку. Понтий прикрыл лицо рукой и понурил голову.
– Боги всемогущие, что ты наделал?!
– Знаешь, Понтий, кое-кто устал от него. Он исполнил свое предназначение, теперь он не нужен.
– И что мне написать императору? Что тот, кто фактически занял место Луция, умер у меня на вилле?! Да я же тогда пойду следом за этим сумасшедшим на крест, если не раньше него!
– Хватит пороть горячку, Понтий. Тиберий – песчинка в этом ничтожном мире, впрочем, как и ты. Так что не стоит о нем беспокоиться.
– Я верен императору! Я отдам за него жизнь! – внезапно заорал Понтий, вскакивая с места и ударяя себя в грудь.
– Да, да, да. Естественно, отдашь. Все поняли, что ты верен ему и тому подобное. Сядь и успокойся. Через месяц никто и не вспомнит об этом выродке. А старому маразматику отпиши, что его ставленник пал смертью храбрых, защищая интересы императора и Рима. Да ты ведь знаешь гораздо лучше меня, что там писать.
– А если…
– Думаешь, Марк не сможет это уладить? – Маркус ухмыльнулся. – Ты сидишь здесь, и тебя не трогают. Чего тебе еще нужно? Славы? Ты ее получишь. Денег? Они у тебя есть. Так что, Понтий, делай, что говорят, и не перечь тому, кто стоит выше любого императора, если не хочешь закончить свои дни так же нелепо, как Клементий.
Прокуратор дрожащей рукой вытер испарину со лба. Закусив нижнюю губу, чтобы она прекратила трястись, он откинулся на спинку своего кресла и безвольно развел руками.
– А дальше что?
– А дальше я хочу видеть своего брата. И прикажи убрать отсюда эту падаль.
Луций лежал на полу, чувствуя, как замерзает его тело. От дыхания пошел густой пар. Он сел и потер озябшие плечи.
– Давно ты не приходил ко мне, – выдохнул он на ладони теплый воздух.
– Не было необходимости.