Страница 108 из 299
Какое-то движение вдалеке привлекло его внимание. Присматриваясь и почесывая руку, юноша медленно направился вперед и вскоре увидел, что в глубине улицы возился человек. Он то останавливался, то опять начинал двигаться и, наконец, шатаясь, прислонился к стене. Громко ругаясь, он несколько раз со всей силы ударил кулаком по каменной кладке. Затем начал биться об нее головой и, наконец, опершись на холодную стену и закрыв руками лицо, засмеялся нечеловеческим смехом.
«Пьян в стельку, зараза! Напугал аж!», – наблюдая за происходящим, подумал Луций. Между тем мужчина, бормоча невнятные слова, побрел по переулку. Прохожий был уже в возрасте, с седой головой. Поравнявшись с Луцием, он внезапно остановился и, повернувшись к юноше, схватил его за тунику. Луций уже приготовился дать отпор выпивохе, но тот, дыша ему в лицо перегаром, вдруг заплакал и произнес:
– Я дерьмо, а не человек! Понимаешь?! Я ведь ненавидел их, но не ее! А теперь, теперь ее нет. И их нет. И меня нет. Я глупец! Старый, никому не нужный осел, погубивший ту, которую любил. Понимаешь?!
Луций презрительно смотрел на странного прохожего. Затем он медленно разжал его руки и молча отпихнул от себя. Мужчина пошатнулся, но сумел поймать равновесие и замер на широко расставленных ногах. Затем махнул рукой и жалобно всхлипнул.
– Да что ты понимаешь, сопляк?! Что ты вообще понимаешь в жизни? – сказал он и неуверенной походкой направился прочь.
Неравномерные звуки его шагов и заплетающиеся слова еще долго доносились до Луция, который с отвращением смотрел вслед удаляющемуся незнакомцу. Если бы он только знал, кто сейчас говорил с ним! Тогда бы все могло обернуться по-другому. Кто знает, добрался бы тогда старый Помпей в тот день до дома? Да и он сам не мог и предположить, что встретит сына того, кого так люто ненавидел и из зависти и ненависти к кому совершил то, о чем теперь, по всей видимости, страшно сожалел. Но судьба для каждого из них приготовила свой удел. Хотя, судьба ли?
Сворачивая в переулок, пьяный споткнулся о какой-то сверток, лежащий на углу улицы, и, ругнувшись, продолжил свой нелегкий путь. Тем временем сверток зашевелился и привстал, обретая силуэт человека. Он поднялся, закутался в свое тряпье и медленно направился за Помпеем, сверкнув из-под капюшона зловещим кроваво-красным глазом.
Луций, ускоряя шаг, пробирался к выходу из города. Неожиданно его внимание привлек ритмичный шум, вначале неясный, но затем все более отчетливый. Он отражался эхом от фасадов домов, не давая определить его источник. Вскоре все прояснилось: из-за угла появились солдаты, они быстро спускались по лестнице стройной колонной. Солдат было девять: восемь новобранцев и старший по званию – командир. Луций остановился, чтобы пропустить патруль, но, проходя мимо него, начальник караула замедлил шаг и присмотрелся к юноше.
– Луций? – подходя к нему почти вплотную, спросил он. – Луций Корнелий?! И что мы тут делаем?! Почему не в лагере?!
В солдате Луций узнал Кассия. Да, сомнений быть не может: это он.
– Интересно, ну почему мне на вас так везет? – сквозь зубы еле слышно произнес Луций.
– Что ты сейчас сказал, сын отребья и предателя?! – сказал Кассий, и его солдаты немедленно окружили новобранца.
– Ничего! – выпрямившись в струнку и приняв позу, какую принято принимать при виде офицера, отчеканил тот.
Кассий улыбнулся. Он занимал должность опциона, то есть был правой рукой и заместителем своего друга Публия, который служил центурионом в лагере для новобранцев. И, как теперь было ясно, Публий рассказал Кассию о прибытии в лагерь Луция и его друзей. В общем-то, Луцию было все понятно уже тогда, когда они еще только узнали о том, кто будет их командиром. Теперь для полного счастья ему оставалось только попасться на глаза Клементию, чтобы уж наверняка их распяли на глазах у всего строя. А ведь эти красавцы сделают для этого все возможное. Они с радостью добили бы их еще тогда, в школе, или в том овраге, если бы не вмешался Марк. Теперь у них появился шанс поквитаться за свою обиду с теми, кого они презирали и считали недочеловеками из-за прошлого их отцов.
– Вот и правильно, что ничего! Что ж, пользуйся своим правом свободы до рассвета, выродок. Странно, что ты так далеко ушел от своего лагеря, но тем лучше для нас! – усмехнулся Кассий. – Ладно, пойдем, пускай гуляет. Судьба, я вижу, к нам благосклонна. Да! Мой обход заканчивается как раз под утро, и я приду посмотреть на тебя. Надеюсь, ты будешь на своем месте, – уже уходя, произнес он.
– Ну вот, – тихо произнес Луций, садясь на корточки. – Почему?! Почему?! Ну, почему же все это происходит со мной?! Почему этим тварям достается все, а мне ничего?! Богатенькие сынки! Испражнения своих бездарных родителей! Помер Силан – туда ему и дорога! Забрал бы с собой и своего выродка, так нет же! Хорошо жить за славой своих родителей: тут тебе и чины, и помощь всякая! Но ничего, ничего… Я еще покажу всему Риму, кем были наши отцы! Я еще добьюсь того, что обо мне заговорят как о равном. И тогда, тогда… – стиснув зубы до хруста и сжав кулаки, прошипел Луций, затем быстро встал и бегом побежал к Марку.