Канцлер

Канцлер снял с шеи медальон и бросил его главарю заговорщиков. Тот ловко поймал вещицу и достал из кармана ещё один, отобранный у Кайла. Уверившись в их идентичности, снова перевёл взгляд на спокойно стоящего перед ним мужчину.

– Заключать сделку с человеком, не держащим своего слова, всегда опасно, Дорс. Если Канмар нарушил обещание, данное мне, что помешает ему поступить так же с тобой, особенно теперь, когда он получил, что хотел?

– А мне кажется, что надуть меня пытается кто-то другой, – грубо заявил его собеседник. – Оружие на землю!

– В меня сейчас целятся три боевых мага и четыре лучника, а тебя беспокоит мой меч?

– Давай без фокусов, Канцлер. Я видел тебя в деле. Видел, как ты стандартной рапирой отбиваешь залп стрел. Может, и против магии у тебя что-то припасено. Да-да, не морщись, я узнавал тебя на турнирах, хоть у тебя и была картошка вместо лица. Я сам когда-то учился у Фердинанда и умею видеть стиль, а не рожу. И твой ни с чем не спутаешь.

Ламберт отстегнул ножны и бросил далеко перед собой и короткий меч, и кинжал.

– Это всё? – недоверчиво осведомился Дорс.

– Я что, по-твоему, аркани, чтобы на себе целый арсенал таскать? Я мирный чиновник.

– Знаем-знаем, какой ты мирный, – медленно проговорил барон, обнажая свой двуручник и делая осторожный шаг в сторону Канцлера. – Если шелохнётся, стреляйте!

Ламберт хладнокровно посмотрел на кончик меча, коснувшийся его груди.

– Это новый костюм. Смотри, не испорти мне его.

– Будешь много болтать, я тебе шкуру испорчу, – огрызнулся Дорс.

– Отпусти мальчика, он ничего не знает об оружии, – невозмутимо сказал Канцлер. – Если у Канмара возникли какие-то сложности, надо было сразу обратиться ко мне.

– И почему я должен верить, что Канмар меня обманул?

Ламберт театрально вздохнул.

– Могу договор показать.

– Валяй. Только если тебе жизнь дорога, не делай резких движений.

Мужчина неторопливо поднял руку и извлёк из внутреннего кармана камзола сложенный вчетверо листок.

Барон Дорс выхватил его из руки Канцлера и, не отводя взгляда от синих глаз, а острия – от груди, протянул бумагу в сторону.

– Гугри, прочти!

– А сам, что, не умеешь? – невинно осведомился Ламберт, пристально глядя барону в лицо.

– Очень смешно, фон Штосс, – проскрипел зубами Дорс. – Гугри три года был адъютантом Канмара, так что руку его ни с чем не спутает. И если ты вздумал…

– Всё в порядке, Дорс. Договор настоящий, – сказал Гугри. – Здесь и подпись, и печать Канмара.

– Этот самодовольный гад поплатится, – глава Северной Лиги смачно сплюнул под ноги. Канцлер брезгливо поморщился.

– Послушай, Дорс, отпусти парня. Я в твоих руках, одинокий и безоружный. Если хочешь, отвези меня к Канмару, я сам с ним поговорю. Быть может, имеет место какое-то недоразумение…

Мужчина, уже подуставший держать нож у горла Кайла, вопросительно посмотрел на барона. Поймав его взгляд, тот произнёс:

– Кончай сопляка.

Барон Вайгель, наблюдавший за всей сценой, и считавший себя фигурой не менее значимой, чем Дорс, воскликнул:

– Но зачем? У нас же есть Канцлер, к чему эта бессмысленная резня, Дорс? То вы хотите преследовать деревенских жителей, то детей резать! Вы маньяк!

– А вы идиот! – рявкнул Дорс. – Вы что, не помните, как в лицее, где мы искали сначала, этот очкарик, ректор, кричал, что это сын фон Штосса? К тому же почти взрослый. Думаете, он не будет мстить?

– Вы же сами сказали, что это чушь! Что у фон Штосса не может быть детей такого возраста.

– Может, и сказал. А вы видите, как пацан смотрит на него? Это война! И мы не можем рисковать.

Кайл немедленно опустил глаза в землю, но Вайгелю пришлось признать:

– Что ж, возможно, вы и правы. Режьте, – обернулся он.

Кайл бросил последний, как он думал, взгляд на своего друга и учителя. Но Ламберт ни на йоту не утратил своей невозмутимости.

– Это было неверное решение, Вайгель. А я уж начал думать закончить дело миром.

И парень вдруг осознал, что смерть всё не наступает, а лезвие, прежде слегка подрагивавшее на коже, теперь совершенно неподвижно. Кайл попытался пошевелиться и не смог. Двигались только глаза. Канцлер отступил на шаг от застывшего на месте барона и неторопливо обошёл его, достал из его кармана оба медальона, взял свой и покачал им перед носом Дорса:

– Не берите чужого, барон, и будет вам счастье.

Затем мужчина спокойно подобрал с земли своё оружие и пристегнул его обратно к поясу. Подошёл к Кайлу, и прикосновение его рук вернуло юноше подвижность. Ламберт обнял его, стараясь не причинять боли повреждённым рёбрам.

– Посиди пока, отдохни. Я сам справлюсь.

Кайл, ощутивший на себе последствия шока первого ожидания смерти, послушно опустился на какой-то тюк.

Барон фон Штосс начал неторопливо связывать словно окаменевших людей по рукам и ногам, при этом он не забывал говорить, обращаясь преимущественно к Дорсу.

– Я понимаю, барон, что между любыми союзниками могут возникать внутренние разногласия. Однако согласитесь, что Канмар подписывал договор со мной от имени альянса, так что ваши с ним трения меня не касаются. В следующий раз, когда увидите его, передайте привет от меня и напомните, что Абсолютное Оружие, которое, как он считает, соответствует его божественной природе, получено им от меня, жалкого смертного, но я не настолько неосмотрителен, чтобы снабжать его таким мощным средством разрушения, не позаботившись о защите от оного. Ему не следует также забывать, что подобным же оружием обладаю и я сам. Человек я мстительный, но занятой. Я даю вашему альянсу месяц на то, чтобы моя деревня была отстроена, а сын Канмара предстал пред мои светлые очи. Как с ним поступить, я оставляю на своё усмотрение. Если хотя бы одно из двух условий не будет выполнено, я уничтожу Дом Канмара вместе со всем полуостровом, а всех Северных баронов до последнего уморю чумой. Надеюсь, я доступно излагаю?