Страница 80 из 95
- Это не Стирбьерн, а ты безумен, а твой язык ядовит, как воды потоков Эливагара! Не надейся найти предателей и трусов на "Молоте Тора". Мы идем на поиски самого большого приключения, что когда-нибудь выпадало на долю викингов. А тому, кто мечтает о безопасности, лучше сидеть дома, - усмехнулся скальд, подумав, что остаться на пепелище Сванехольма Йорму вряд ли было бы спокойнее. - А если ты еще с кем-то заведешь такой разговор, сам первым упадешь за борт, прямо в сеть богини Ран, Матери Глубин. Все понял?
- Понял, - сдавленным голосом ответил Йорм, растирая ноющую шею. - Ну и повадки у вас тут: чуть что - сразу хватать за горло! Пошутил я, шуток не понимаешь, морж ты морской?
Бьярни что-то проворчал, не вполне доверяя Йорму, но отпустил его.
- Что здесь за шум? Эй, Бьярни, Йорм, на весла! - прогремел голос Стирбьерна, и тот в такт с остальными гребцами взрыл широким веслом морскую воду, продвигая драккар к цели.
А Йорм, понуро и устало сгорбившись, прошел к своей скамье и, как все, взялся за весло. Он-то вовсе не мечтал о подвигах и "больших приключениях", и не мог даже радоваться, что викинги признали его равным себе, посадив на весло. Будь его воля, он бы поручил это "благородное дело" закованным в цепи рабам, как, говорят, принято в южных странах. А смутьянов вроде Стирбьерна изгонял бы из Земли Фьордов, чтобы не мнили себя выше конунга и установленных им законов... Ах, будь его воля!.. И Йорм, когда его никто не видел, украдкой касался висевшей на шее золотой змейки - драгоценного талисмана на счастье.
Драккар двигался в темноте медленнее, чем мог бы, но все же довольно быстро продвигался к своей цели. Уже недалеко было разрушенное селение Китовая Челюсть, где Свен и Кари видели Морну. Дальше лежали Костяные Острова - скопление крупных и мелких шхер, к которым никогда не приставали корабли, потому что там было слишком мелко для них; местные жители, в основном рыбаки, передвигались между островами на лодках. По всему выходило, что, по крайней мере, в этом направлении поиски продлятся недолго. Хотя никто не знал, что сделает Стирбьерн, если не найдет там Золотую Змею, а сам он запретил людям говорить об этом.
Но вот в одну из ночей - луна давно скрылась, значит, это была ночь, как никогда холодная и мрачная, - "Молот Тора" вошел в полосу липкого тумана. Чернота со всех сторон сделалась неясной, будто размытой, и казалось, что драккар плывет не по воде, а по воздуху. Все звуки притихли, будто под толстым шерстяным одеялом. Сделалось холодно, и капли тумана влажно оседали на волосы, на одежду и кожу людей, на палубу драккара, на деревянную статую Тора и на бессильно поникший парус с изображенным на нем молотом. Внезапно ветер стих, вокруг стала "мертвая зыбь", как называли мореплаватели это напряженное затишье. Одновременно им стало трудно вращать весла, ставшие невероятно тяжелыми. Глаза закрывались сами собой, и бороться с сонливостью становилось все труднее. Драккар двигался вперед через мутную мглу все медленнее, и вот, наконец, остановились.
Незадолго до того, как спустился туман, Стирбьерн, наконец, лег отдохнуть, накрывшись медвежьим плащом. Он не спал больше двух суток и смертельно устал. Едва его голова коснулась деревянной скамьи, как он перестал сознавать, что творится вокруг.
...Она шла по облакам, одетая лишь в полупрозрачную мглу, подсвеченную золотистым, будто скрывавшую в себе источник света. Легко и неслышно приблизилась к нему и улыбнулась обворожительно и томно. Стирбьерн увидел совсем рядом ее глаза - бездонные, как море, загадочные, как у тех, кто застал времена, о которых люди слышали лишь легенды.
- Ты - Золотая Змея? - он знал ответ раньше, чем получил его.
- Я - та, кто долго тебя ждала, - проговорила она, приближаясь еще на шаг. Теперь они стояли настолько близко друг от друга, что при желании легко могли бы соприкоснуться. Но, когда Стирбьерн попытался разглядеть хоть что-то вокруг, не увидел земли под ногами или палубы драккара, вообще никакой твердой опоры, так что было непонятно, где они находятся.
- С какой стати тебе ждать меня? - проворчал он недоверчиво. - Я еще мальчишкой дал клятву найти тебя и убить, а своих клятв я никогда не нарушаю. Вряд ли наше знакомство будет желательно для тебя.
Она улыбнулась - ласково и немного снисходительно, будто старшая и все понимающая родственница.
- А может быть, я еще тогда обратила на тебя внимание? Я вовсе не держу на тебя зла, мне нравятся настоящие мужчины, сильные духом и телом, готовые на все. Я умею ценить доблестного противника, Стирбьерн. Если бы рядом со мной был такой мужчина, как ты, я с радостью разделила бы с ним власть над королевством.
Викинг невозмутимо пожал плечами.
- Хочешь вызвать у меня жалость? Не получится. Еще скажи, что ты от тоски по мужчине стремишься уничтожить людей...
- По тебе, Стирбьерн, и только по тебе!
Она шагнула еще ближе, готовясь обнять его, и он с трудом уклонился от ее рук в тумане, ставшем вязким и плотным. Одновременно вскинул руки, ища свою верную секиру - и похолодел: ее не было с ним! Тогда он произнес насколько мог хладнокровно, почти презрительно:
- Ты ошиблась, Золотая Змея! Я не продаюсь, а, кроме того, у меня есть жена!
- Эта краснокожая женщина из Страны Закатного Солнца? Так владей и ею в свое удовольствие, ведь она - доказательство твоей победы над Разделяющими Морями, что ты сумел преодолеть! Знаешь ли, я любовалась тобой, когда ты побеждал там, где любой другой погиб бы или отступил. Ты достоин быть первым среди людей!.. Хоть ты не любишь мое племя, но и мы уважаем тебя.
- Я вас люблю так же, как вы любите нас, людей, и богов, которых мы чтим, - ответил Стирбьерн, уже не скрывая гнева. - Я только не понимаю: неужели ты вправду веришь, что я соглашусь стать не первым, но последним из людей, твоим рабом, которого ты пощадишь в награду за предательство? Твой трон и постель мне противнее цепей!