Страница 4 из 32
Смешно. Я, чудовище, монстр, способный разрушить миры, превратилось в какое-то жалкое существо, что не способно не то ходить, даже выжить. Мои тела… они всегда связаны с тем, сколько силы осталось в запасе. Хотя, если я в человеческом, или подобном, теле, то это роли уже не играет. Но вот оказаться в животном – такое, по сути, впервые. Это может означать лишь одно, что я на столько слаба, что не справлюсь с контролем полноценного тела. Да у меня даже чувств сейчас нет, к которым успела привыкнуть как к данности. У меня даже нет простых чувств и нет сил их вернуть. Воистину, нелепый конец.
Боковой выход из лабиринта старых туннелей, ведущих к подземному городу. Легко открыв старую дверь на смазанных автоматикой петлях, девушка застыла на пороге вдыхая свежий ночной воздух с лёгким привкусом трав. После смрада подземных туннелей он казался ей истинным счастьем. Мириады звёзд над головой, слабый отсвет далёкого города, тихий ветер, что гонит редкие облака. Но прежде, чем наваждение захватило её, резкий запах гари вырвал Свайт в реальность. Она тяжко вздохнула, прощаясь с прекрасным видением, и пошла в сторону дыма.
Там, метрах в двухстах отсюда, был центральный шлюз на поверхность. Но сейчас он дымится в руинах, а защитные турели хищно вращаются на своих башнях. Кто-то их перевёл в режим полного уничтожения. Не себе и не людям. Не выйти самим, но и не дать убежать никому. Вот одна из турелей резко крутанулась отводя дуло от остатков дымящихся машин и повернулась к ней. Радары. Они засекли её. Девушка без сил опустилась в песок. Слишком дорого дался ей этот побег. Хищное дуло гатлинга начало свой разгон, обрывая надежду спастись.
Вот и всё. Лучше так, чем попасться той твари. Свайт прикрыла глаза, ожидая удара от пуль. Нету сил даже встать, а бежать от защитной турели бессмысленно. И жалко кошку, она погибнет в песках этой глупой колонии.
Щёлк.
Резкий писк и механический шелест заставил её поднять взгляд. Так быть не должно. Нет снарядов? Турель уходит в подземный док? Перезарядка? Точно, они ведь не рассчитаны на долгий бой. Это орудия для устрашения и нарушителей, а не боевые машины – нервно скакали мысли в её голове, заставив резко проснуться и позабыть об усталости. Боезапас двадцать тысяч патронов. Скорострельность пять тысяч в минуту. Перезарядка от двух минут до десяти для постовых систем, слишком далеко боеприпасы. Военный бы успел всё за секунды. Время есть. Надо бежать. Прочь отсюда. Куда? Точно. Город. Там должны быть медцентры. Продукты. И транспорт.
Верно, там должен быть транспорт. В тысячах километров отсюда был город купол. Один из нескольких городов-автономий поверхности со своим космопортом и армией. Надо добраться туда, надо отсюда бежать. Эта тварь будет гнаться за ней до конца, мерзкий скрежет когтей и жалобный скрип металла, что рвётся под её натиском – мерещится на краю слуха, как бесконечный кошмар. Нельзя оставаться здесь. Нельзя прерывать это бегство. Туда, дальше, к городу. Там, в его свете огней можно спрятаться. Точно, там много теней. Можно скрыться там, там она не найдёт. Надо только дойти. Так размышляла она, идя к городу, словно открылось дыхание. Второе? Третье? Сколько ещё скрыто сил в её теле, прежде чем оно упадёт от усталости? А где-то там, за спиной, выползла наверх турель, водя хищным жалом по зоне обстрела и ища новых выживших. В её разрушенном взрывом операторском центре неспешно догорал контрольный пульт, навечно сохранив свой последний приказ.
Окраины города больше напоминают трущобы. Некогда центр строителей и транспортный узел превратился заброшенный город, со своей иерархией, властью и жизнью. С тех пор, как подземный анклав закончил свой небольшой космодром и стал почти автономен – город резко пришёл в упадок. Его красивая, яркая жизнь центральных улиц резко вступает в контраст с сумрачной реальностью жестоких окраин. И объединяет их лишь криминал. В центре можно найти почти всё – от современного транспорта до незаконных андроидов. Из-за жёстких ограничений на поставку в такие места технологий, здесь процветают подпольные рынки и частные мастерские. За деньги вы купите здесь почти всё, что отстало на два-три поколения. Но откуда об этом знать обывателям? Это не выгодно для элит.
Но деньги… стандартная валюта завязана на биометрию. Её не отнять у трупов. Её не украсть у живых. Но есть то, что будет в цене всегда. Тела женщин. Еда. И оружие. У неё не было денег, откуда они у школьницы? У неё не так много еды, сухпайки слабо ценятся и их уже мало осталось. Она не готова продать своё тело, да этого и не хватит, чтоб оплатить операцию. Да, операцию. Все мысли Свайт поглотило спасение кошки, когда она вошла в город. Спасти эту хрупкую душу, что уже еле держится в истерзанном взрывом теле. Кровь и гной пропитали футболку, в которой застыло хрупкое тельце животного. Оно уже не шевелилось и только слабый хрип при дыхании указывал на то, что создание ещё живо.
На ночных тёмных улицах почти нету жизни. Редкие фонари освещают фрагменты разбитых дорог, горы мусора и грязные стены домов. Запах гнили и плесени, запах мочи и людей. Они лезут в нос, проникают в одежду, обволакивая как туман. В глубине подворотен видны силуэты людей, что спят прямо на улице или греются у огня, но им нет дела до одинокой фигуры, что быстро идёт вдоль домов. А если б и было – рукояти оружия, что торчит из её рюкзака и кобура с пистолетом на поясе отпугнут ночных жителей лучше, чем грозный взгляд и угрозы. Никто не хочет попасть под шальной выстрел. Если им будет нужно – её найдут спящей. Ведь люди не могут не спать.