Страница 81 из 110
– Мне так много нужно рассказать вам, – тихо сказала Ребекка, осторожно заглядывая в лицо Венсану де Брие и пытаясь угадать в темноте выражение его глаз. – Но еще больше хочется послушать вас…
– Меня? – удивился граф. – Разве ты не знаешь, чтО я могу сказать? Или ты думаешь, что два десятилетия скитаний выветрили из моей головы любовь, которой ты однажды пренебрегла?
– Но я полюбила вашего брата, как две капли воды похожего на вас! Разве это не означало, что я полюбила и вас тоже?
– Мы действительно похожи, но мы – не одно целое. Мы – две разных души и две разных плоти.
– Простите, сеньор, но я до сих пор не знаю, почему получилось именно так… – будто оправдываясь, сказала Ребекка.
– Этого не знает никто, – согласился де Брие. – Когда-то я посчитал, что время станет мне бинтом на раны памяти. Увы, я ошибался. Вступив в Орден, я дал обет безбрачия, и следую ему до сих пор. Но ни клятвы, ни походы, ни раны на полях сражений не вытравили из моей души того неподвластного объяснению чувства, которое однажды вспыхнуло в ней. И когда я случайно узнал, что ты находишься в монастыре, мне на короткий миг показалось, что можно попробовать всё возродить, можно вернуть молодость и с большим опозданием, но все же ступить вместе с тобой, Ребекка, на дорогу, ведущую к блаженству. Однако сегодня я слишком хорошо понимаю, что никому не дано дважды войти в одну реку. Ты сама точно так же, как и я, сохранила в себе настоящую любовь и пронесла ее через все годы. И пусть эта любовь была направлена на другого человека, я все равно склоняю голову перед твоей стойкостью и преданностью. Ты как никто иной достойна счастья!
С этими словами он приподнял руку женщины, хотел поднести ее к своим губам, но сдержался. Сердце Ребекки выпрыгивало из груди.
– Простите, сеньор, – едва слышно произнесла она, – я очень хочу надеяться, что так же будет думать ваш брат… Он ведь был равнодушен…
– Да, мой брат… он другой…
Де Брие вздрогнул и задумался. Ребекке показалось, что мысли рыцаря внезапно направились в другую сторону.
– Вы ведь не случайно позвали его в Париж? – осторожно спросила она. – После стольких лет разлуки…
– Да, не случайно, – подтвердил де Брие после паузы.
– Мне Эстель рассказала, что вы с Северином не виделись много лет.
– Это правда.
– А что же случилось теперь? Не станете же вы утверждать, что просто решили устроить нам встречу?
– Это тоже немаловажно, – ответил де Брие. – Но главная причина действительно не в этом, и тут ты права, Ребекка.
– А что же тогда? Надеюсь, вы расскажете мне?
– Расскажу, – согласился рыцарь. – Тебе расскажу.
В саду стало совсем темно. Ни де Брие, ни его возлюбленная уже не видели лица друг друга. Только ладонь Ребекки по-прежнему утопала в руке графа, и эти два сосуда – мужчина и женщина, – соединенные нежным прикосновением, будто представляли сейчас одно целое, неделимое существо с общим дыханием, с общей кровеносной системой.
– Тебе холодно? – с нежностью спросил тамплиер. – Ты вздрогнула.
– Да, стало как-то сыро.
Де Брие торопливо снял с себя тунику и, накинув ее на плечи Ребекке, сверху еще положил свою руку.
– А так?
– А так я готова слушать вас до утра.
– В этом нет необходимости, – сказал де Брие. – Скоро мы отправимся спать, но прежде… Но прежде я все-таки расскажу тебе то, что пока скрыто от всех и что будет еще какое-то время скрыто от всех, кроме тебя. И ты, Ребекка, узнав сейчас мою тайну, пообещаешь держать язык за зубами, пока я сам не сделаю эту тайну доступной для других людей.
– Обещаю, – с трепетом произнесла женщина.
– Тогда слушай. – Он перевел дыхание. Ребекка терпеливо ждала. – Есть на земле одна реликвия, сравниться с которой не может ничто другое. Эту реликвию однажды привезли во Францию из Иерусалима тамплиеры предыдущих поколений. Они надежно спрятали ее от всего мира только лишь для того, чтобы эта величайшая и единственная в своем роде ценность никогда не досталась неверным. И эта святыня – Ковчег завета.
– И в нем хранятся каменные скрижали Моисея?! – воскликнула Ребекка.
– Да, именно так.
– И где же он?
– А вот это я и пытаюсь сейчас выяснить, – ответил де Брие с легкой примесью досады в голосе. – След Ковчега утерян, однако существует архив Великого магистра, где обо всем должно быть сказано. И возможно, что очень скоро мне откроется эта тайна.
– Вы думаете, что Северин может вам помочь?
– Я в этом просто уверен.
– А зачем вам Ковчег, ваша милость? – наивно спросила Ребекка и почувствовала, как вздрогнул от этого вопроса де Брие.
– Понимаешь, – после паузы ответил он, – Ковчег – это не просто сундук с заповедями, начертанными на камне, хотя он сам по себе тоже является величайшей ценностью. Ковчег – это беспредельная сила и власть для того, кто им владеет. Ковчег – это способ прикоснуться к Тому, Кто сотворил этот мир, ибо сказано, что Он говорил Моисею: "Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою". Так оно и было, Ребекка, задолго до того, как началась новая история. Никто без опасности для жизни не мог смотреть на Ковчег или прикасаться к нему, поэтому он всегда был обернут специальной тканью. Тревожили Ковчег только тогда, когда сыны Израиля снимались со стоянки для путешествия. Ковчег они брали с собою, перевозили в середине войска, и над ним всегда висело облако. Ты понимаешь, что это было за облако? Присутствие Ковчега способствовало победам иудеев над врагами, с ним эти древние люди не проиграли ни одного сражения.