Страница 7 из 110
…Зазвонил телефон. Точнее, начал бодренько исполнять "Final countdown". Она вздрогнула от неожиданности, не сразу попала пальцем на кнопку ответа.
– Добрый вечер, Инна Васильевна.
– Добрый.
– Это из родительского комитета вас беспокоят, мама Сережи Литвинова.
– А, да, припоминаю. Зоя Федоровна, кажется?
– Да, вы не ошиблись. Я вот по какому поводу. Мы тут с родителями небольшой вечер придумали. Совместный – с ребятами девятых классов. Не все, конечно, согласились, а так, человек двенадцать. Уже столики заказали в кафе "Парус". Знаете? Так вот ребята в один голос требуют, чтобы мы вас пригласили. И мне поручили позвонить. Вы не против?
– ПризнАюсь, я несколько озадачена, – ответила Инна Васильевна.
– Я понимаю. Мы решили: пусть лучше вместе с родителями посидят, старый год проводят, так сказать, чем они сами где-то соберутся, да и начудят чего-нибудь. А так – сухое вино разрешим, не малолетки все же. Так вы как?
– Даже не знаю.
– Они вас очень любят. И мой, да и другие – все говорят, что вы для них самая лучшая.
– Спасибо, Зоя Федоровна, я подумаю.
– Тридцатого, в семь вечера. Мы вас будем ждать.
– Я постараюсь.
Она отложила телефон. Повозила стрелочку "мышки" по странице – без внимания, чисто механически.
"Любят они меня", – подумала с грустью.
Нет, что-то в жизни было не так. Что-то в мире было не так. Как-то по-другому устроено, не по-человечески, не по-доброму – не для счастья, а для сплошного преодоления…
И она открыла экспресс-панель в Опере, где одна из закладок называлась Стихи. ру. Любимого автора у нее не было – так, листала одного за другим. Иногда находила что-то для души, чаще – разочаровывалась.
Ей хотелось чего-то такого… такого – она сама не знала какого. Именно в эту минуту хотелось. Чтобы чьи-то слова задели, захватили ее целиком, заставили всколыхнуться океан души, подняли в нем волну светлой грусти, понимания, стремления жить дальше. И она подсознательно чувствовала, что именно сегодня что-то подобное случится.
Гул подземелий страха,
вой одичавших нимф.
У Харона взмокла рубаха,
у Христа покосился нимб.
Исковеркано все, измято,
перепробовано на вкус.
Но не стало больше понятно
то, о чем я писать решусь.
Насыщенье духовной пищей
не приходит, как ни тужись.
И чадит стихов пепелище,
отравляя спокойную жизнь.
Из души – как со дна колодца –
зачерпну родниковых слов
и продолжу стихами бороться
за земную свою любовь.
Дочитав стихотворение до конца, она остановилась, замерла. На странице автора фото не было. Просто Андрей Глыбов, и все. Ни возраста, ни города.
Вернулась к тем же строкам, перечитала еще раз. Да, это было оно – то самое, что она ждала! То самое… Автор подгонял слова друг к другу плотно – будто каменщик, кладущий кирпичи, он не оставлял даже малейшей щели, из которой бы сквозило графоманство.
И уже через несколько секунд, открывая и глотая одно стихотворение за другим, она перечитала все двадцать или чуть больше, что автор поместил под общим названием "Избранное". И поняла, что этому человеку она бы без всякого стеснения смогла открыть душу – даже самые потаенные ее уголки…
***
Она носилась с этой мыслью дня два. Знавшим ее людям, будь они внимательней, стало бы заметно ее внутреннее волнение, просветлившее лицо, придавшее особенный, какой-то мистический блеск ее зеленым глазам.
Она по-прежнему вела уроки литературы в девятых и десятых классах, и даже забыла, что эти самые старшеклассники пригласили ее в кафе. Еще совсем недавно она колебалась – пойти на этот предновогодний вечер или нет. Но сегодня, в последний день четверти, прощаясь с учениками, она уже твердо знала, что ни на какую встречу тридцатого декабря не пойдет – сошлется на недомогание, вот и все. Она нашла, с кем встречать новый год! И пусть это был виртуальный образ – пусть! Пусть со стороны это будет выглядеть глупо – пусть! Ее не смущало теперь ничего. И мысль, возникшая из космоса и просочившаяся в ее сознание, прочно засела в нем, требуя скорейшего воплощения в действие.
И вечером, собравшись с духом, Инна снова зашла на страницу Андрея Глыбова, где ниже его имени синим цветом выделялась ссылка: "Отправить письмо автору". При наведении на нее "мышкой" буквы краснели, будто призывным огнем привлекая тех, кому захотелось пообщаться с поэтом.
"Здравствуйте, Андрей, – написала Инна. – Здесь не указано Ваше отчество, поэтому обращаюсь к Вам по имени. Впрочем, если автор отчества не указал, значит, он еще молод душой и телом. Не так ли? Пишу Вам потому, что, случайно наткнувшись на Ваши стихи, уже не смогла от них оторваться. Да, поверьте, они вошли прямо в мое сердце. Я по профессии учитель русской литературы, и за свою жизнь прочитала много хороших стихов. Вы понимаете, что это весьма внушительный список авторов – по программе и без нее. Однако хочу заметить, что давно не испытывала такого душевного подъема от поэзии, как после прочтения Ваших строк. Я будто нашла ответы на свои больные житейские вопросы. Мне тридцать семь лет, и вопросов, как нетрудно догадаться, в жизни хватает. Спасибо Вам. Не знаю, где Вы живете – далеко ли, близко ли от меня. И даже не хочу знать. Это совершенно не важно. Это не принципиально. Интернет преодолевает любые расстояния и соединяет самых далеких людей. Знайте же, что в моем лице Вы приобрели самого благодарного читателя. Буду очень рада, если Вы ответите мне. С наилучшими пожеланиями, Инна Журавлева".