Страница 8 из 68
- Я ничего не делала, я не виновата ни в чем, мама, поверь, он все придумал! Спроси дворецкого, когда я вернулась! Мама…- захлебываясь слезами, затараторила Женечка. - Прекрати истерику, - рявкнула Римма Малиновская, при необходимости она могла быть жесткой, – Хватило смелости на подвиги, наберись смелости ответить за них! Кто виноват, что у тебя мозги куриные, и ты не смогла все сделать по-умному? Ты виновата! Пришло время отвечать за свои дела! Сейчас ты встанешь, приведешь себя в порядок, вернешься за стол и будешь там мила и обходительна! На все про все тебе десять минут! И не усложняй! Отец и так в бешенстве! Пока Евгения приводила себя в порядок, она увидела всего две возможные линии поведения за ужином. Первая – убедить Андрона, а заодно и родителей, что они ошиблись. Вторая – забить на этого урода, а потом добиться от родителей расторжения так называемой «помолвки». Оба варианта были слабенькими. Женечка откровенно растерялась. Она впервые в своей жизни попала в такую страшную историю. Жутко захотелось кинуться к родительнице на ручки, уткнуться носом в плечо и зашептать: «Мама, миленькая, спаси, помоги, я не знаю, что мне делать…». Но мама-Римма уже дал понять, что на родительскую защиту уповать не стоит и эту кашу придется расхлебывать самостоятельно. Когда она вернулась в гостиную, то поняла, что вариант номер один провальный. За столом все делали вид, что ничего не произошло. И даже нападки на девушку со стороны Андрона оставались якобы незамеченными, родители с обеих сторон словно глохли, когда в адрес Женечки летела очередная шпилька. Больше бояться было уже нечего. Поэтому, весь оставшийся вечер нареченная сидела за столом сломанной куклой с белым лицом и остекленевшим взглядом и гоняла мысли по кругу. Самое ужасное, что могло произойти в этот вечер, уже случилось. На вопрос «кто виноват?» ответ найти не получалось, а «что делать?» Женечка решила отложить на «потом». Эмоции зашкаливали и не давали мыслить логично - она слишком сильно переживала обвинение в распущенности. Но еще обидней было то, что родители, самые близкие люди, поверили не ей, Евгении Малиновской, которую они знали более девятнадцати лет, которую сами воспитали и вырастили, а совершенно чужому человеку. Поэтому в беседах участия она не принимала, даже не слушала их. n