Страница 6 из 13
- Ты про эти знаки? - уточнила я, и, дождавшись кивка, протянула руку, чтобы коснуться странных орнаментов, покрывших кожу брата.
Странная вязь двумя полосами сложных символов проходила со лба, симметрично опутывая ярко-синие глаза, спускалась по щекам и уходила до шеи, где расширялась до трёх тонких столбцов каждая, чтобы продолжить свой путь по рукам и закончится на пальцах: указательном, среднем и мизинце. Я задумчиво провела пальцем по его щеке, шее, и остановилась на ключице. В голове на секунду взорвался сонм голосов, они почти оглушили меня; перед глазами поплыли какие-то знаки и появилось Знание. Я ошарашенно хлопала глазами в полутьме, но дракон, кажется, ничего не заметил. Видимо, странности сотворились только со мной.
- Ты знаешь значение этих символов?
Одавинг отрицательно покачал головой и повернулся ко мне. Удивлённо хлопнув русыми ресницами, он испуганно спросил меня, будто догадываясь о произошедшем несколько секунд назад по моему серьёзному лицу:
- А ты?
- Охранные символы. Я не знаю, на каком это языке, но... именно они сохранили тебя от безумия, пока ты менял облики. Давно они у тебя? - мой голос звучал будто со стороны. В сознании то и дело мелькали запомненные мной картинки, странные, но смутно знакомые, будто и до этой ночи я где-то их видела.
- Появились после смерти, когда меня затянуло в эту пустыню. Понятия не имею, почему, но мне там...
- Понравилось, я знаю, - кивнула я и пояснила, - Там спокойно и тихо, хоть и немного одиноко. И я Знаю, что это было за место.
Он снова удивлённо моргнул и прищурился, губ коснулась улыбка. Дракон мне не поверил, но выглядел, однако, немного испуганным. Моё поведение действительно было странным, хоть я и силилась улыбнуться - тщетно, правда. Произошедшее неслабо меня напугало - подобное творилось впервые. Раньше мне как-то не открывалось древних Знаний от прикосновений к драконам. Мелькнула дурацкая мысль: может, стоило "трогать" живых драконов не только стрелами? Возможно, моя жизнь стала бы куда проще, если бы я узнавала всякие потусторонние вещи от тактильного контакта с... тактильного? Это еще что за слово?..
Постепенно я успокаивалась, свалившаяся на голову "честь" Знания меня переставала пугать. Я успела "прочитать" только те символы, что начинались до расширения на три стройных столбца, убегавших вниз по руке. Од смотрел на меня вопросительно и молчал, ожидая продолжения, но я так увлеклась самоуспокаиванием и самокопанием, что заметила это только тогда, когда он, наконец, подал голос:
- И что же это было за место? - он усмехнулся, заметив, что я снова смотрю на него, а не сквозь, - Один из кругов Обливиона? Другая реальность? - Одавинг хотел предположить что-то еще, но я понимала, что такого он не мог и подумать. Коснувшись его губ кончиками пальцев, призывая помолчать, я тихо пробормотала:
- Это была твоя душа. Однако, это не объясняет, почему там на грани смерти оказалась я.
Дракон поднялся на локте; я смущённо убрала руку от его лица. Лунный свет, падавший на него из окна, делал кожу брата иссиня-бледной, мне даже показалось, что он сияет изнутри, как во время смены формы, но этот свет не слепил, хоть и завораживал меня. Я, должно быть, слишком навязчиво пялилась, потому что Одавинг, покраснев, махнул рукой у меня перед глазами.
- Может, пояснишь? Что значит "твоя душа" и "я там оказалась". Еще мне жуть как интересно "на грани смерти". Когда успела? - он начинал злиться, так как терпеть не мог оставаться в неведении, а я со своими любованиями им в лунном свете слишком долго тянула с ответом.
- А... ну, это написано у тебя на лице. А я тебе не рассказывала про тот случай с костяной стрелой? - дурацкое любовательно-зависательное настроение никак не хотело меня отпускать, и я до самых глаз укрылась одеялом, стараясь смотреть куда угодно, только не на брата.
- Драконопоклонники? Они-то каким боком...
- Да никаким. Я в тебе побывала, пока в бреду валялась в Хротгаре. Среди бреда и кошмаров твоя душа была единственным местом, которое не позволяло мне сойти с ума.
- Мы тогда даже... - нахмурился дракон.
- Да, не были знакомы. Удивлена не меньше твоего, если честно. Похоже на бред, но я Знаю, что видела твою душу, - пафос беседы меня несколько смущал, но это было чистейшей правдой.
- "Знаю"? Откуда?
- Понятия не имею, откуда. Просто коснулась этих знаков, и... - я машинально протянула руку, выныривая из-под одеяла и касаясь красных линий на его щеке. И замолкла. Попросту забыла, что хотела сказать.
- Эй, мелочь, - дракон обеспокоенно коснулся моей вытянутой к его лицу руки и переплёл свои пальцы с моими, опуская ее на подушку, - ты в порядке?
Я будто очнулась: дурацкая ситуация, дурацкое Знание, дурацкая я со своими дурацкими мыслями и дурацкий дракон. Он - эпичная ящерица с крыльями, а не пушистый котёнок, которого нужно гладить и тискать. И даже не Брин, которому я свои руку, сердце и прочие органы уже давно пообещала. Даже раньше, чем увидела Одавинга впервые.
Самоубеждение не работало, в голове заворочились какие-то шестерёнки, перемалывая организованные мысли в серый песок, которого было так много в его душе. Я вспомнила красное небо и синюю луну в нём, вспомнила приятную прохладу и спокойствие, которые помогли мне не потерять себя за ту длинную и тяжелую неделю, что я валялась в Хротгаре, не помня собственного имени и постоянно погибая самыми неприятными способами. Когда я прикасалась к Одавингу, я чувствовала то самое спокоствие, ощущала себя так же уютно, как в прохладной серой пустыне несколько месяцев назад. Но почему я увидела ее тогда? Мы не были знакомы, я точно никогда его не видела: со дня возвращения Алдуина (а Одавинг вернулся к жизни его стараниями) я запоминала каждого дракона, какого встречала. И всех их убила, выточив стрелы из костей и собрав отличную броню из разноцветной перламутровой чешуи, которую подарила Ульфрику. То ощущение... когда мы поднимались в воздух вместе, когда без особых проблем обменивались мыслями, чувствами, желаниями...
- Эй! - теперь Одавинг уже не на шутку испугался. Он вскочил, вцепился в мои плечи и что было силы тряхнул, - Ты жива?
Я икнула и выдавила из себя:
- Если не перестанешь так трясти - до утра могу не дожить.
---
В результате недолгих переговоров мы оделись и отправились в таверну, попутно вспомнив, что оставили там все наши вещи. Я надеялась, что сегодня дежурит Хульда, и нам не придётся выламывать дверь, чтобы глотнуть вина и пораскинуть мыслями. Стражи не без удивления выпустили нас в ночной заснеженный Вайтран, и я мельком подумала, что название у города вполне подходящее. Дорожки занесло липким снегом, пруд покрылся корочкой тонкого льда, но ветра практически не ощущалось, и редкие белые хлопья мирно кружили в воздухе, неслышно опускаясь на крыши домов и облепляя наши плащи. Снова завыла Йоррваскрская псина, однако, вой вдруг перешёл в громкий мат на данмерском. Не, наверное, показалось.
- Ты это слышала? Думаю, там оборотень, - озвучил моё собственное предположение дракон и пошёл впереди, заслоняя меня от источника звука, который, впрочем, был достаточно далеко, где-то позади древнего зала Соратников.
- Не думаю, что здесь есть оборотни, - фыркнула я, глядя на попытку "защиты", - да если и есть - я в состоянии за себя постоять, даже без оружия.
- Я старше и сильнее, малявка, - отрезал дракон и гордо зашагал впереди, - А еще я бессмертен, в отличие от некоторых.
- Последние события показали, что я тоже не совсем смертна, - заметила я. Снежок хрустит под ногами, звездочки в небесах блистают - красота!
- Кто знает, не чудо ли это? Проверять как-то не тянет.
- А я бы проверила, - усмехнулась я, - от стольких вещей приходится отказываться, опасаясь за свою жизнь!
- Например?
- Всегда хотела сигануть в какой-нибудь большой водопад. Вот так сверху, свалиться вниз вместе с водой... здорово, наверное.
- Ты очень этого хочешь? - дракон остановился и повернулся ко мне. Глазищи блестят, на губах улыбка: что-то задумал. Я кивнула, всё ещё не понимая, к чему он клонит, - Может, рванём к какому-нибудь водопаду прямо сейчас?
Я опешила, нервно сглотнула и двинулась дальше к таверне, ничего не ответив. Давно ли дракон рвётся проверять моё бессмертие?..
- Эй, я же могу остановиться перед самой водой и взмыть обратно! Струсила, малявка? - он быстро нагнал меня и остановил, повернув к себе. Стоит, улыбается... лунный свет на бледной коже, волосы припорошил снежок...
- Какого черта капюшон снял? - взвизгнула я, истерично отряхивая голову смеющегося Одавинга от белых хлопьев и напяливая на него капюшон мехового плаща.
- Мы пришли, вот и снял, - сквозь смех проговорил он, - волнуешься за бессмертного дракона? Думаешь, умру от простуды? Какое нелепое окончание многотысячелетней жизни...
Я обернулась. Мы дошли до рынка и остановились как раз у лесенки к дверям "Гарцующей кобылы". Дракон продолжал смеяться, пока я пристыжённо открывала дверь.
- Ольфина, наша комната еще свободна? - девушка, занятая обслуживанием множества клиентов, остановилась рядом со мной, держа перед собой поднос с пустыми бутылками от мёда, - Я говорю, наша комната наверху еще никем не занята?
- А вы съезжали? - удивилась она, - Я отправлю к вам Садию, поднимайтесь пока. Микаэль допивает третью бутылку "Алто", концерт будет тот еще!
Поблагодарив стремительно удалившуюся к одному из столиков спину девушки, я стала пробираться к лестнице, стараясь не сбить с ног пошатывающихся завсегдатаев и не попасться на глаза, чтобы не быть узнанной. Не то чтобы я кого-то боялась, но на разговоры "за жизнь" с местными у меня сейчас совершенно не было времени, а трезвых помимо нас с Одавингом и работавших здесь женщин в помещении не было. На глаза попался бард - он действительно едва стоял на ногах, прикладываясь к бутылке зеленого стекла. Лютня и барабан лежали возле самого огня, чудом не загораясь. Вмешиваться было лень, но желание спасти инструменты было очень сильным, потому я стала двигаться еще быстрее, краем уха уловив в гуле веселой толпы возмущённый возглас дракона, чуть было меня не потерявшего. Расслабиться и вздохнуть с облегчением мы смогли только в комнате, имевшей отличный вид на происходящее внизу: и какой идиот додумался пристроить к ней балкон, нависающий над залом?..
Дракон по привычке запер дверь, но тут же услышал стук: Садия явилась, чтобы узнать наши сегодняшние предпочтения.
- Мёда? - спросил меня дракон. Дождавшись кивка, снова обернулся к официантке, - мёда нам. И яблок. И побольше.
- И... и сыра, - добавила я. Официантка что-то буркнула в ответ и вышла.
- Сыра? - стоило закрыться двери, спросил Одавинг, - Не думал, что ты любишь сыр.
- А я и не люблю. Но хочу, - заявила я, падая на кровать. Наши сумки так и стояли в углу, даже любимый красно-черный лук лежал там, где я его оставила. Впрочем, если бы кто-нибудь и попробовал его утащить, продать бы не смог - такие вещи крайне редки, а их могущественные хозяева очень злятся, когда их имущество бесследно исчезает. А вот кошель с золотом, лежавший на тумбе, бесследно исчез - деньги не пахнут, путь горстки монет невозможно отследить. К счастью, у меня был тайник с энной суммой, вшитый в днище походной сумки, а в кошельке лежало отсилы тридцатка золотыми. Чуть обидно, но не фатально.
- Смертные странные, в который раз замечаю, - фыркнул дракон, присаживаясь рядом со мной.
- Смертные утверждают, что странные только представители противоположного пола. Бабы валят на мужиков, те - на баб, - пробормотала я. Это было похоже на светскую беседу: надо же чем-то себя занять, пока некоторое количество мёда не заставит наши языки развязаться, чтобы обсудить истинную причину нашего ночного побега из Драконьего предела.
Садия быстро вернулась вместе с Ольфиной: здесь знали наши аппетиты, потому предоставили аж целый ящик отменного "Черноверескового специального", кадку спелых яблок (один вид которых уже заставил глаза Одавинга заблестеть) и по пол круга сыра - козьего и эйдарского. Пошарив в карманах, я всучила Ольфине небольшую горсть золотых монет - всё, что я зачем-то с собой таскала, - и проигнорировала обиженный взгляд редгардки, которая, очевидно, уже с лихвой получила свои чаевые. Усевшись, мы открыли первые бутылки.
- За волшебный отпуск и отличное настроение! - произнесла я тост и подняла бутылку, дракон последовал моему примеру. После первого же глотка мёда настроение стало повышаться. Не меньше меня порадовала вполне обычная реакция Одавинга на яблоки: накинувшись на кадку, он едва ли не проглотил первое из них, стремительно оставив несколько глубоких следов на румяных боках. Удивительно, как древнее существо, повидавшее на своём веку тучу самых разных событий нашей древней истории, полюбило какие-то фрукты. Глядя, как дракон уничтожает содержимое кадки, щедро запивая яблоки мёдом, я лениво потягивала весьма приличное сладковатое пойло из своей бутылки, слыша, как внизу Микаэль зычно изрёк обычное для своего состояния "Щасспою".
Мысли мои уходили всё дальше от переполненной таверны (и что им всем сегодня тут понадобилось?). У меня были вопросы, и много, а надежда на ответы едва теплилась: сомнительно, чтобы дракон знал, что нас связывало до знакомства. Да, сейчас мы друг к другу сильно привязались, мы доверяли друг другу полностью и во всех вопросах, даже несмотря на то, что он скрыл исчезновение тела Бриньольфа. Я догадывалась о причинах, и думала даже, что поступила бы так же, будь всё с точностью до наоборот.
Впрочем, мне не хотелось верить, что дракон, выглядящий вполне симпатичным синеглазым нордом, когда-нибудь закрутит роман с какой-нибудь смертной. Думаю, я сделала бы всё, чтобы у них ничего не получилось, даже не желая зла их отношениям. Не намеренно портя жизнь брату, скорей, из ревности, что непонятно-кто займёт центральное, моё место в его жизни. Однако, я надеялась, что Одавингу хватит мудрости не поступить таким же образом со мной. Всё-таки случай с Бриньольфом - скорей исключение из правил, чем правило. Раньше особых нападок на наши с вором отношения я не замечала, если опустить шуточные подколки и адскую (но одностороннюю) ревность Бриньольфа к нему.
Если вор и правда жив, почему он не объявился? Почему не нашёл меня за те два месяца, что я торчала во дворце, не помня ни его, ни наших отношений?
А были ли отношения? Полтора поцелуя, дурацкий разговор про "замуж", полудружеские объятия... Он определённо был мне крайне симпатичен, но любовь ли это? Что вообще такое эта самая любовь? Наши с драконом отношения по симптомам не только не уступали, но и переплёвывали мои потные ладошки и стесняшки, когда Бриньольф находился где-то поблизости. Прикосновения Одавинга меня успокаивали и возвращали едва ли не с того света, он заставлял исчезнуть боль и панику, просто взяв меня за руку. И это не беря в рассчёт наши полёты, чтение мыслей друг друга и катастрофически хорошее настроение от вида его морды, что драконьей, что человечьей. Но Одавинг - братик, а Бриньольф - возлюбленный. Где вообще эта грань, которую нам с драконом нельзя переступать?
Братик отстал от кадки с яблоками и открыл вторую бутылку мёда, когда я уже свисала с балкона, задумчиво глядя сквозь заливающегося барда и держа в руке стремительно пустеющую третью. Положив руку мне на плечо, он негромко спросил:
- Теперь ты готова поговорить?
Его тон был удивительно серьёзным: я, кажется, никогда еще не слышала такого его голоса. Кивнув, я направилась к кровати, дракон последовал моему примеру. Мы сели, и в горле моментально пересохло: я хотела рассказать ему о своих мыслях, но не была уверена, что он поймёт причину моей задумчивости. Какая между нами связь? Прочная, блин. Какая же еще. Но почему тогда она возникла еще до того, как мы впервые увидели друг друга?
- Тебя ведь вернул к жизни Алдуин? - Одавинг кивнул. Сделав большой глоток, я закинула опустевшую емкость под кровать и потянулась за следующей, - Как давно?
- Где-то год назад, - неуверенно пробормотал дракон, - не могу сказать точнее. Это точно случилось зимой, но в какой день - не помню. А что?
- По крайней мере, ты был жив, когда мне приснилась твоя душа.
- Моя душа не имеет к тебе никакого отношения, - улыбнулся дракон, - это просто совпадение, вот и всё. Нет никаких загадок, не забивай свою симпатичную головку всякой ерундой.
В мою хмелеющую голову пришла замечательная мысль. Точнее, я сочла ее замечательной, а уж насколько это было верно - даэдра ее знает.
- Раздевайся, - я встала с кровати и серьёзно поглядела на брата. Он замер, не совсем, видимо, понимая, что я имею в виду.
- Я попробую распознать остальные символы. Возможно, разгадка кроется именно в них, - я сложила руки на груди, - снимай рубаху.
- Малявка, нет никаких загадок...
- Раздевайся, я просто посмотрю, - упрямо повторила я, делая еще глоток мёда. Дракон, кинув на меня обиженный взгляд, снял тёплый жилет и рубаху, повернулся ко мне расписанным плечом.
Я коснулась той точки, где остановилась в драконьем пределе, и медленно повела руку вниз, к пальцам, для удобства опускаясь на одно колено. За спиной скрипнула дверь, раздалось испуганное "Ой!", и кто-то понёсся вниз по ступеням к залу. Не вполне понимая, что произошло, я обернулась, но никого, конечно, не увидела. Какое-то время молча смотревший то на меня, то на дверь дракон вдруг громко рассмеялся, помогая мне встать.
- Надо было запереть дверь. Девочка с подносом теперь невесть-что о нас думает, - сквозь смех пробормотал дракон, заставив меня густо покраснеть. Я, пошатываясь, закрыла танцующую перед глазами дверь и заперла ее на засов, чуть не потеряв равновесие, после чего вернулась к полуголому дракону, продолжавшему смеяться уже распластавшись по кровати, и уселась на него верхом, потянув за руки, чтобы разглядывать символы было удобнее. Дракон вдруг затих и резко поднялся: его лицо оказалось прямо перед моим. Взяв меня за плечи, Одавинг дрожащим голосом произнёс:
- Прекрати это, Хильди. Уже совершенно не смешно.
Синие-синие глаза блестят, щёки горят, дыхание сбивается, сердце колотится быстро-быстро... что его так напугало?..
Я хотела сказать ему что-то успокаивающее, что не причиню вреда, что ничего ужасного не случится, но вдруг с удивлением осознала, что он впервые назвал меня по имени. "Хильди". Настала моя очередь краснеть и моему сердцу ломать рёбра изнутри.
- Как ты меня назвал? - тихо спросила я. Внутри всё перевернулось, захотелось то ли разрыдаться, то ли убить кого-нибудь: близость дракона сейчас ничуть не успокаивала, как раз наоборот. От того, насколько он близко, и творилась со мной вся эта ерунда. Я снова посмотрела ему в глаза, он хотел что-то ответить мне, но почему-то не мог, и злился, злился на нас обоих. Как и я.
Он осторожно коснулся рукой моей щеки и улыбнулся, у него почти получилось взять себя в руки. А у меня - нет.