Приказ императрицы

Ренсинк Татьяна

Настя шла быстро на поправку под заботой любимого да доктора. Следом за покинувшей Царское Село государыней они выехали в Петербург уже через день. По просьбе Императрицы им предстояло ещё побыть возле неё, пока не случится объяснение Ивана со своим барином да пока не будет известна дальнейшая судьба.

Перед отъездом в Петербург Настя написала письмо матушке, после чего села в карету возле возлюбленного. Беседы о случившемся, о будущем счастье вселяли в души их обоих веру, что всё мечтаемое сбудется непременно. Оставалось ждать совсем немного.

Когда въехали в Петербург и приблизились ко дворцу, волнение Насти росло. Воспоминания о Кристине вновь не давали покоя, будто всё ещё чувствовала себя виноватой. Одно знала Настя точно: встречаться с Кристиной не хотелось совсем, а боялась она именно этого. Боялась вновь услышать резкие, пренеприятные слова в свой адрес и вновь увериться в том, что прежняя дружба была лишь игрой, спланированной Кристиной лишь ради неё самой...

-Вернулся? - с удивлением вымолвил Иван, глядя в окно кареты, которая ехала уже по дворцовому парку. 

Он смотрел на стоящих у дворца двух офицеров, в котором признал Василия да его капитана.

-Да, это они, - подтвердила Настя, взглянув туда же.

-Ты ступай во дворец, - сразу попросил Иван, одной рукой придерживая шпагу, что висела у него сбоку. - Мне надо с ним поговорить.

Встревожившись сим жестом, Настя разволновалась сильнее:

-Умоляю, не стоит больше устраивать дуэлей.

-Их не будет, верь мне, - кивнул Иван и скорее покинул карету, хотя та ещё не совсем успела остановиться.

Оглянувшись на него, капитан поспешил сесть на коня, что в стороне стоял рядом с ожидавшими того двумя всадниками, и уехал с ними прочь.

-Как меня боятся! - усмехнулся Иван, встав перед пронзительно взирающим в ответ Василием:

-Связываться нет желания.

-Надо же, - удивился Иван и оглянулся на вышедшую из кареты любимую.

Настя взглянула на них, в себе переживая за исход сей беседы, но послушно ушла во дворец. Оставшись стоять у окна да наблюдать за любимым, она молилась. И только то, что Иван спокойно разговаривал с Василием, уверяло, что битв никаких больше не будет...

-Кап только что был на аудиенции у государыни, - продолжал говорить Василий. - Незачем ему было ещё объясняться с тобой.

-Это его спасло, - улыбнулся Иван. - Значит, его отпустили? Повезло же.

-Как сказать, - вздохнул Василий. - Он отказался признать, что был соучастником побега Кристины. Перед тем, как мы уехали на войну, он был у неё. Встречались в деревне у матушки твоей невесты. Дал ясно Кристине понять, что не будет у них будущего, не хочет ничего, но она упрямо заставляла его вернуться, ругала, умоляла любить. Казалось, совсем с ума сходит.

-Сошла, сошла, - кивнул Иван.

-Императрица не поверила ему, - пожал плечами Василий. - Лишили чина и выслали из России... Вот и уехал...

-Мне жаль, - искренне посочувствовал Иван, видя, как Василию тяжело.

-Теперь моя участь, - оглянулся тот на вход дворца.

-Ты-то здесь при чём? - удивился Иван.

-Всегда подле капитана был, так посчитают соучастником, - усмехнулся Василий. - А ты... Будь счастлив, Жан. Хоть и не веришь мне.

-Василь, - хотел возразить Иван, но тот помахал рукой:

-Нет-нет, умоляю, выслушай вновь... Когда я выкрикнул у Джона тогда, что Настя и есть Симолина, если помнишь,... тут всё и началось. Идею, чтоб Настя играла её роль, подала как раз Кристина, - рассказывал он. - Я не знал, что у неё давно свои планы... Думал, ради нашей любви старается. Но всё вот теперь время расставило по местам... А тогда, на Малиновом озере, помнишь? Когда искал корабль, на котором бы мог  отправиться с тобой в плавание, нас остановили люди Потёмкина. Пригласил он участвовать в построении черноморского флота, с будущим вознаграждением. Я знал, что ты не согласишься, что желаешь жить по-своему, не служить никому, кроме как себе... Потому решил в тайне заманить тебя к Потёмкину... Ошибся в выборе своих действий. Поверил я, что есть у нас с тобой лучшее будущее, если служить будем России. Но ты бежал. И тогда не выдал я, что ты, может, спрятался в гипсовой пещере... Подумал, а тебе это зачем?... Ты всегда хотел свободы, заслуживаешь ее. А теперь прости, Жан. Просто прости за всё.

-Василь... Я не успел сказать тебе и слово, ты уехал на эту чёртову войну, - покачал головой Иван, еле сдерживая своё волнение от услышанного, от осознания, что Василий всё время оставался ему другом.

Он смотрел на уставшее лицо его, на рану на щеке и представлял, что могло бы быть, если бы тот погиб:

-Я счастлив, что ты жив.

-Не успел погибнуть, - улыбнулся Василий. - Пришёл приказ немедленно возвращаться. А теперь вышлют тоже из России. Ты, давай, счастлив будь.

-Ты заслуживаешь счастья не меньше меня. Я слово молвлю за тебя перед государыней, - обещал Иван. - Она, уверен, послушает, поймёт.

-Не надо, Жан, - махнул рукой Василий.

-Я теперь тот, кем был... Просто Ванька Морозов, - улыбнулся Иван.

-Понимаю, - встретил он и улыбку собеседника. - И к барину вернёшься?

-Придётся, - развёл руками Иван. - Тебе здесь повезло больше. Сын моряка, пусть и сирота, но не крепостной же.

-Наверное, - улыбнулся Василий, но здесь их беседу прервал подошедший офицер:

-Вас ждут.

-А вот и моя очередь, - следуя за ним, словно арестованный, Василий уходил во дворец и не оглядывался.