Приказ императрицы

Ренсинк Татьяна

Как сердце ни скрывает

Мою жестоку страсть,

Взор смутный объявляет

Твою над сердцем власть;

Глаза мои плененны

Всегда к тебе хотят,

И мысли обольщенны

Всегда к тебе летят.

Тебя не отдаляет

И сон от мыслей прочь;

Твой образ обладает

Равно мной в день и в ночь;

Всеночно, дорогая,

Являяся во сне,

Вседневно обольщая,

Ты множишь страсть во мне.*

После неприятного разговора с любимым сразу, как приехали в дом Татьяны, Настя не сказала ни слова. Все мысли были заняты лишь Кристиной: почему она так поступила и верно ли то, о чём говорят вокруг. Страх, что она оказалась всего лишь игрушкой и, возможно, в руках всех, увеличивался. 

Иван же, не находя более слов, чтобы как-то поддержать, оставил её одну. Он вышел в сад, где его тут же заметила почувствовавшая неладное Татьяна. Она незаметно удалилась из сада, решив отправиться тут же к Насте, и не подозревала ни она, ни Иван, что за ними сейчас наблюдает Владимир.

Он стоял за деревьями тенистого парка у дома. Его конь был привязан к стволу одной из берёз. Тишина вокруг, и лишь дуновение лёгкого ветра слышалось в шелесте листьев. Владимир следил за Иваном, бросал время от времени взгляд на дом и на выход из него, будто ждал чего, но пока не предпринимал никаких действий. 

Спустя некоторое время из дома вышла Татьяна с Настей, которая была уже переодета в нежное голубое платье для прогулок и шляпку. Со шляпки сзади спускался белоснежный шлейф да укутывал шейку хозяйки, словно шаль, будто оберегал от ветра и возможной простуды.

-Прохладно нынче, - с улыбкой вымолвила Татьяна, подведя Настю к Ивану.

Тот заворожённо смотрел на любимую, одежда которой так подчёркивала её прекрасно сложенную фигуру. Смущённый взгляд милой скрылся под пышными ресницами, и довольная сим моментом Татьяна махнула вышедшему на двор конюху. Тот вёл к ним из конюшни готового к прогулке коня, и Татьяна пояснила взглянувшему с удивлением Ивану:

-Думаю, будет на пользу прогуляться в моём парке. Здесь нет опасностей. Он специально создан для отдыха и, может быть, для сокровенных бесед. Не хочу, чтобы между вами были разногласия, - обняла она Настю за плечи. - Милая моя, не расстраивайся о подруге. Всё может ещё решиться хорошо.

С этими словами она забрала уздцы коня от конюха и передала их Ивану. Иван ещё некоторое время смотрел им вслед, и улыбнулся так и стоящей скованно возлюбленной:

-Раз уж так получилось, прогуляемся?

-Я не умею ездить на лошадях. Татьяна многого обо мне ещё не знает, - пожала плечами Настя и погладила висевший на цепочке на груди медальон.

То был тот самый медальон Святого Николая с некогда полученного ими ожерелья. Иван узнал его да по телу пробежало приятное тепло. Он помог любимой сесть в дамское седло, которое кружевной отделкой лежало на спине коня. Сидя боком и держась осторожно за шею животного, Настя взволнованно взглянула на любимого. Тот повёл коня медленно вперёд, время от времени  поглядывая вперёд, а с лица не сходила улыбка восхищения. Настя пыталась улыбнуться в ответ, но не получалось. 

Душа волновалась, мысли отвлекали и вызывали страх. Стараясь понять, что же именно так беспокоит, она молчала. Иван чувствовал её вновь, всё понимал и тоже молчал. Только его молчание ударяло по душе Насти всё больше и больше. Она хотела поговорить, что-то хотела отыскать в себе для объяснений, но не могла. 

Отрешённость в её взгляде Иван заметил сразу, как только её мысли унеслись куда-то в глубь переживаний. 

Ещё один сделал шаг конь, как Настя побледнела. Иван тут же остановился и подхватил падающую возлюбленную.

-Что же это ты, милая? - взволнованно прошептал он, опуская её на землю.

-Всё хорошо, - тяжело дышала Настя.

-Посиди, может вернёмся тогда? - стал спрашивать Иван, но любимая упрямо поднялась, опираясь на его руки.

-Что случилось? Тебе плохо, я вижу, - вопрошал Иван и встретился с вдруг ставшим гордым, уверенным взглядом:

-Я хочу домой, к маме... Я не могу больше, - с болью души усмехалась Настя. - Написала я ей в письме и что понесла я. Беспокоиться она будет.

-Я всё сделаю, чтобы вы скорее встретились, - обещающе кивнул Иван, но Настя продолжала:

-Не могу ждать. Не могу носить корсеты. Не хочу погубить малыша.

-Настенька, - ласково улыбнулся ей милый. - Напиши Кристине, я отправлюсь немедленно к ней. Привезу её насильно к государыне, если понадобится, но мы скоро вернёмся к твоей матушке и обвенчаемся.

-Обвенчаемся? - задрожали в глазах её слёзы.

-А ты думала, как же? - удивился не менее счастливый Иван и бережно обнял.

Они стояли в объятиях друг друга и не замечали уже ничего вокруг. Все переживания улетучились, оставляя уверенность в счастливом будущем. Даже хрустнувшую где-то в стороне ветку не услышали и не узнали, что её обломил кто-то, кто неосторожно наступил. 

Хруст же тот услышал наблюдавший за ними Владимир. Он ещё некоторое время смотрел в сторону промелькнувшего за деревьями тёмного силуэта. Усмехнувшись самому себе, Владимир глубоко вздохнул и облокотился спиной на березу рядом. Он медленно опустился сидеть под ней, закрыв глаза так, будто не желал уже ничего видеть...