Страница 10 из 182
Видимо, курсу намеренно избрал самую долгую, но притом наиболее безлюдную дорогу к докам, чтобы мне пришлось подольше биться головой о кочки, а заодно, чтобы я не сразу сообразил, куда он меня тащит. Одно только во всем этом виделось странным: зачем было напрягаться и волочь меня силой туда, куда я и сам направлялся добровольно?
– Ну и стоило оно того? Я же сюда и шел! Мог бы просто подождать здесь и сказать все, что на уме созрело. – При этом я не стал добавлять, что по моему отнюдь нескромному мнению, сложные мысли едва ли сей чешуйчатый ум хоть когда-нибудь посещали.
Курсу опять оглянулся. Судя по роже, он даже не рассматривал такой вариант. Только с запоздалой мстительностью рыкнул:
– Мешок красиво дергается.
Жжение в руках сменилось покалыванием. Хороший знак, верно?
Я хмыкнул и пробормотал:
– Чего еще ждать от варваров?
Ящер это услышал и, кажется, даже обиделся. Глаза его вспыхнули желтым огнем, а похожая на кусок фонарного столба лапища схватила меня за грудки.
– Мешок что-то сказал? – пророкотал фебовец, подтянув меня на уровень своих глаз. Учитывая существенную разницу в росте, со стороны это, наверняка, выглядело не так эффектно, как ему хотелось бы.
Я постарался улыбнуться, не разжимая губ. Из-за специфической вони, окружавшей блестящую тушу ящера стойким облаком, дышать приходилось через раз. Это был один из тех моментов, что выпадают лишь раз, и упускать его я не собирался.
Пока курсу сверлил меня своим жутким взглядом в упор, я через силу заставил по-прежнему казавшуюся чужой руку незаметно опуститься на кобуру. Пальцы слушались плохо, но с горем пополам все-таки нащупали застежку крышки и расстегнули ее.
– Я сказал, – проговорил я, медленно потянув за вытяжной ремешок, – что мешком сейчас станешь ты.
Курсу злобно зарычал. Его пасть приоткрылась, обнажив двойной ряд острейших зубов. Предназначение рвать сырое мясо и перемалывать кости, они грозили сомкнуться на моем лице.
– Мешок допрыгался!
Я понял, что он прав, когда моя мокрая от пота ладонь скользнула по гладкой коже ремешка и не сумела вытянуть бластер. Сердце ушло в пятки вместе с остатками того, что у людей обычно называют достоинством.
Пасть курсу раззявилась так, будто он собрался проглотить меня целиком. Повеяло смертью.
Я крепко зажмурился, мысленно приготовившись к боли. Как вдруг…
– Отпусти парня, Турса.
Голос показался знакомым, но убедиться в этом я смог лишь после того, как снова оказался на утоптанном песке. Проследив за разочарованным взглядом курсу, направленным в сторону ангара, я увидел, как в широкое пятно фонарного света одна за другой вползают коренастые фигурки. Их было пятеро и все с желтым фебовским треугольником на мордах.
Я уставился на того, что оказался посередине маленькой группки и выглядел зловредней других, и выдавил из себя широкую улыбку:
– Добрейший вечерок, Треззла.
– Риши, – кивнул он. – Как поживаешь?
Критически оценив ситуацию, я ответил:
– Вы знаете, не так чтоб очень уж хорошо. У нас тут недопонимание с вашим парнем.
– Недопонимание, говоришь? – протянул Треззла. Глазки его недобро блеснули. – А, по-моему, все понятней некуда. Не так ли, Турса?
– Так точно, босс.
Я сглотнул. Дело дрянь.
– Так это вы его подослали? Зачем?
Угловатая морда Треззлы, казалось, была шире, чем у остальных. Он плотоядно облизнулся.
– Проверка. Хотел узнать, годится он в члены клана или нет.
– И как? – спросил я скорей инстинктивно, чем из искреннего любопытства. – Прошел он ее?
– Вот сейчас и выясним. – С этими словами Треззла вынул из-за пояса длиннющий с крупными зазубринами охотничий нож и повертел им перед собой, словно любуясь. – Вот скажи, чего твоему братцу на жопе ровно не сиделось? Зачем потащился за нами в Бештат?
Внутри меня все сразу сжалось, но внешне я старался не подавать виду. История с похищением начала обретать логику и какую-никакую стройность. Предводителем клана Треззла стал совсем недавно, а если точнее, то сразу после того, как моя вилка и усилия Мекета оборвали жизнь его предшественника. И, похоже, вместо того, чтобы счастливо почивать на лаврах, решил укрепить свою власть, затеяв план с местью. Хитро, но не так чтобы очень.
Почуяв, что паралич наконец прошел, я картинно развел руками и сказал:
– А я не знаю. Мекет меня в свои планы никогда не посвящает.
Треззла прищурился и клацнул зубами.
– Врешь! Думаешь, я не знаю, что идея сорвать нам операцию с самого начала исходила от тебя? Думаешь, до меня не дошел слушок, что именно ты науськал братца спасти шкуру той треклятой старушонки? Или я не видел, что вилка, оборвавшая жизнь Шубита, была зажата не в чьей-нибудь, а именно в твоей тощей ручонке?!
Вот блин! В следующий раз придется внимательней следить за тем, что и где говорю. Если этот следующий раз еще, конечно, будет.