Страница 14 из 31
- По ней тюрьма плачет. Иди, поставь чайник, заварим чай.
Когда я пришёл, он уже складывал свои пожитки. Ада что-то бормотала.
- Про каких-то муравьёв говорит. – сказал Серёга.
- А, это у неё бзик. Муравьёв боится, думает, в уши заползут и мозг сожрут .
Мы прошли на кухню.
- Значит, слушай. Дело плохо. Это не отравление, а анорексия, и прогрессирующая. Ты же видишь сам, она очень истощённая. Глупые девочки придумывают себе глупые идеалы красоты и морят себя голодом.
- Постой, анорексики ведь, вроде, боятся есть.
- А она ела?
- Ещё как!
- Что ела?
- Да всё! С добавкой.
- Что она ела?!
- Борщ, котлеты, хлеб, пюре…
- Герыч, ты совсем дурак? Да ты ведь тоже врач, хоть и собачий. Ты что, не видел, какая она?
- Ну, худенькая…
- Да ты убить её мог! Счастье, что её вырвало. Это ж яд для неё!
- Да не подумал я! Просила есть – дал есть.
- Её просто понесло. Представь себе, ты решил стать вегетарианцем. Месяц не ешь ни мяса, ни рыбы, два не ешь, год не ешь. И тут тебя зовут к кому-нибудь на дачу. Приезжаешь, а там компания хорошая, солнышко сияет и вокруг потрясающе пахнет шашлычком! И ты решаешь съесть малюсенький кусочек, ничего ведь страшного не будет от крошки мяса. Знаешь, что будет потом? Ты сожрёшь всё. Своё, чужое, без разницы!
- Ну, вряд ли!
- Я тебе точно говорю. Девяносто процентов людей так срываются, научный факт! Ты не представляешь, сколько в пасху поступает больных. Весь пост было нельзя, и вдруг можно. Это ж наша страна! И, кстати, летальный исход – не редкое явление.
- У неё-то как?
- У неё не всё запущено. Волосы и ногти здоровые, блестящие, значит недавно начала.
- И что мне с ней делать?
- Сегодня есть не давай, только пить. Я тут заварил чаёк с шиповником и зверобоем, подсласти, но не очень много. Утром сварите жиденькую кашку, лучше овсяные хлопья. Завтра трясёшь эту вашу тётку и тащишь их обоих в больницу. Сдадите анализы, сделаете УЗИ желудка и печени. Пусть полежит, прокапают Рингера и глюкозу, может, витамины ещё. Хотя прокапать лучше прямо сейчас.
Серёга посмотрел строго.
- Её мать в больницу не пойдёт, – заявил я.
- Почему ещё?
- Говорю же, она странная. Она никогда её в и поликлинику-то не водила, у ребёнка даже прививок нет. Даже не уверен, есть ли у неё документы. Кто нас без полиса примет?
Серёга глядел на меня, как на инопланетянина.
- Она вообще нормальная?
- Не всегда. Думаю, будет трудно её уломать.
- Так. Сам прокапать сумеешь?
- Может, лучше ты? Я ни разу не прокапывал людей.
- Перестань, наверняка куда легче, чем кошек. Даже не представляю, как там ты попадаешь в эти их лапки... А мне сегодня некогда, у меня Света. Чувак, я всё понимаю, но и ты пойми – я потом её, может, месяц не увижу. Да чё ты? Не страшно. И потом, когда-то ведь нужно начинать. Давай всё напишу. Через пару дней оклемается, только мозги ей не забудь прополоскать. А на мать напиши гнусный донос в ювенильную юстицию.
Уже одеваясь, Серёга как-то грустно обернулся.
- Герыч, ну её, эту тётку, давай отвезу девчонку в больницу. Постараюсь договориться.
- Я сам разберусь. Спасибо, друг.
Богомол распрощался и ушёл, сжимая сумку в конечностях. Очень хороший человек!
Я остался в прихожей один. В углу валялись нелепые сапоги, короткие и широкие, как у средневекового ремесленника. Скомканное пальто было похоже на впавшего в спячку зверька. Из кухни вышел Герасим и вопросительно мяукнул. Я погладил его. Серёгу кот не боялся, он вообще гениально разбирался в людях.
В комнате пахло дезинфицирующей жидкостью. Ада не спала и смотрела в никуда. Большие глубоко запавшие глаза ничего не выражали. Я присел на край кровати.
- Раз уж тебе стало лучше, попей чаю. Мой друг заварил, он тебя осмотрел.
Она не ответила. Я вернулся с чашкой и снова сел рядом. Ада стала пить понемногу и аккуратно.
- Ты долго голодала?
Снова молчание.
- Ада, мне нужно кое-что знать, чтобы помочь. Если хочешь, мы поедем в больницу.
- Нет.
- Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо.
- Я так прям сразу и подумал. Скажи мне, ты сама отказывалась от пищи или тебе нечего было есть?
- Не помню.
Отвечала она сквозь зубы, будто делала одолжение. А может, было трудно говорить.
- Ну ладно. Не хочешь говорить, не надо. Отдыхай.
Я встал, поставил чашку на стол.
- Не боишься уколов?
- Нет.
- Я сбегаю по-быстрому в аптеку, лежи тихо, а то опять плохо будет.
- Что за препараты?
- Раствор Рингера и глюкоза.
- Возьми ещё гидрохлорид кокарбоксилазы, раствор ацетата натрия и витамины С и В-двенадцать. Если не трудно, – сказала она слабым голосом.
Я замер. И решил больше ничему сегодня не удивляться.