Герой/in

– Отличный план, – с радостью выпалил Богдан. – И сколько он займёт по времени?

– Пока ориентировочный срок – четыре месяца, за это время запишем альбом, снимем и смонтируем видео дневник, который раскроет вас как людей, а не просто покажет картинку с мордами.

– То есть, как героев? – непонимающе скривился Боцман. – Вы хотите, чтобы мы что-то героическое совершили? – Он звучно ухмыльнулся и обратился ко мне: – Олежа, ты когда последний раз котят с деревьев снимал?

Мы с Боцманом дружно засмеялись, в то время как Крис и Богдан, не поддержали реакции на шутку.

– О, нет, вы меня неправильно поняли, – стал разжёвывать пиджак, – видеодневник  – это, своего рода, сериал, и у каждого там будет своя роль.

– То есть? – Боцман искренне недоумевал. – Как мы сможем играть какие-то роли, мы же не в кино снимаемся, а музыку пишем. Я, бывает на репетициях беру барабанные палочки и запускаю их в того, кто лажает, при этом – жутко матерюсь, и я не думаю, что смогу поменяться.

– А вам и не нужно меняться, – вступил в разговор Атлет. – Если бы вам нужно было меняться, мы с вами тут бы не сидели и не разговаривали. Нам нужен именно такой как вы – резкий, брутальный и неотёсанный, как мужлан. Нужен трэш, настоящий металл.

– А это немного обидно, – серьёзно посмотрев на наших инвесторов, сказал Богдан. Я увидел его взгляд и знал, что он значит. Я знал, что Богдан редко шёл на сделки с совестью. Он не любил притворства и вырастил внутри себя удивительного свойства барометр, который улавливал колебания чувства собственного достоинства. И вот сейчас я видел, что внутри у него что-то задрожало от мощных толчков. Видимо барометр задрожал.

– Погодите, – решил выступить в этом мини-собрании и я, – вы сказали о четырёх месяцах, но у нас нет песен для нового альбома, мы имеем пять полноценных композиций, но даже они сыроваты для студийной записи, а новые песни только в проекте. И я, при всём желании, не могу заставить их написаться.

– Это – не проблема, – атлет вновь нырнул в свой портфель. – Вот это, – в руках у него издавала хлопающий звук стопка бумаг, – варианты стихов и мелодий которые вы можете просмотреть и использовать в своём творчестве.

– Что? – от неожиданности предложения я сел на стул. – Вы предлагаете плагиатить?

– Господи! Да нет, конечно, – Пиджак вновь весело вплыл в разговор. – Эти стихи и мелодии написали наши авторы, люди, которым мы платим, а они, уж поверьте, пишут, создают контент, и не зря жрут свой хлеб. Всё законно, авторские права у нас, вам не о чем волноваться, – он сиял, а вот мне хотелось плакать.

– Вы, наверное, нас с кем-то перепутали, – я сгрёб в кулак часть бумаг, разложенных на столе, – мы сами себе пишем, – каждое слово я отделял паузой, чтобы придать ему больше значимости, но чертовы толстосумы были непробиваемы. Они как будто не заметили моего возмущения. Атлет, как ни в чём не бывало, заявил:

– У нас много копий, а нервы у всех имеются, – и, проведя рукой по седине на своей голове, добавил: – Выйдите и поостыньте немного, бывает полезно.

И где в этот момент были мои друзья? Они молчали. Ещё пару месяцев назад я бы уже через секунду зарядил бы козлу в ухо, а Боцман, до всего этого, закатал бы его в бараний рог. Сейчас же они смотрели на меня растерянно, глазами выражая мне нечто среднее между поддержкой и укором. Будто онемевшие они проводили меня взглядом, когда я вырвался из конференц-зала на балкончик. Следом за мной выскочил и Миша-продюсер.

–38–

– Остывай, Олег! Чего ты инвестора пугаешь? – вечная ухмылка исчезла с лица, похоже, даже вечно сопровождающий Мишу-продюсера девайс остался за пределами балкончика.

– А вы ведь всё знали с самого начала. Знали, как закончиться эта история. Знали, как нас в один прекрасный день обломают.

– История, дружище, не заканчивается. В том-то и дело, что она бесконечна. Как правило, заканчиваются сказки. Но я не вижу причин, чтобы ваша сказка сейчас подходила к завершению.

– Как это не видите? Мы с ними иметь никаких дел не будем, и точка, – отрезал я.

– Скорее многоточие, – задумчиво посматривая вниз на шумную проезжую часть, ответил Миша-продюсер. – К вам обращаются солидные люди, предлагают отличный и выгодный проект. Неужели вы не хотите, чтобы ваше треньканье принесло всем нам деньги?

– В том-то и дело, что это наше треньканье, а не штатных авторов. Наше!

– Ой, перестань, так работает большинство. И ничего страшного, получите популярность, заработаете себе на квартиры и машины на корпоративах, а потом – вперёд, начинайте исполнять свои песни, сам же говоришь, что материал к тому времени уже будет.

– Боюсь, ничего у нас с вами не получится, – ведя разговор к концу, произнёс я.

– Почему же? – Миша-продюсер широко улыбнулся. – Давно ли ты разговаривал с Крисом?