Пандемониум

- Евгений! Очень рад вас видеть! Присаживайтесь, мой друг!

Евгений опустился в знакомое кожаное кресло.

Лицо доктора Беннетта каменело, по мере того как он оценивал внешний вид Евгения опытным глазом. Причин бить тревогу было достаточно: Евгений сильно побледнел и осунулся. Кожа на лице высохла, обветрилась, покрылась сеткой микроскопических трещин и морщин. Он уже несколько дней не брился, и лишь медленный рост щетины не позволял ему окончательно растерять внешнее благообразие. Глаза у Евгения носили следы многих бессонных ночей.

- Я вижу, что что-то не так.

- Да.

Евгений принялся шарить у себя в карманах, ища папиросы. Потом с надеждой посмотрел на доктора.

- Не курю, – виновато отозвался тот.

- Итак, – продолжил Беннетт, скрестив пальцы на столе, и сосредоточенно глядя Евгению в глаза. – Прошу: если вам есть, что рассказать, поделитесь со мной.

- Я сделал, как вы посоветовали.

И Евгений рассказал доктору обо всем, что произошло после их первой встречи. О том, как встретил Ника и как начал играть в игру под впечатлением от странного сна. Рассказал об удивительном эффекте, производимом игрой и о состоянии, в которое погрузил его Мсье Фантазм и которое, как черная туча окутывает его с головы до ног уже третий месяц.

В последние недели с Евгением творилось что-то совершенно чудовищное. Он совсем перестал спать, если не считать тех периодов, когда изможденное сознание, не выдержав, ненадолго отключалось. При этом не было ни сновидений, ни малейшего оздоровления. Бессонница до такой степени исказила работу мозга, что временами Евгений терял связь с реальностью и начинал галлюцинировать. Ему мерещились ползучие, бесформенные тени, зловещие фигуры, выступающие из мрака. Это не было похоже на образы, которые являлись ему во время игры: слишком муторные, слишком грязные и гораздо более пугающие. Иногда эти призраки как будто чего-то требовали от него: например, снять с себя всю одежду или сжечь все свои стихи. Очнувшись однажды утром, Евгений почувствовал едкий, висящий в воздухе дым и увидел на прожженном ковре кучу бумажного пепла. Потом как-то раз он вышел из дома и только по неприятным ощущениям понял, что забыл надеть ботинки. Но самым невыносимым и жутким было ощущение, что некий невидимый наблюдатель следит за каждым его шагом и вроде бы даже играет с ним, как кошка с пойманной мышью.

- Вы не пробовали написать об этом отцу? – спросил доктор.

Евгений помотал головой.

- Он не поймет. Подумает… Я не хочу перед ним позориться.

- Евгений, – доктор Беннетт смотрел на него с почти отеческим участием. – Мне нужно знать правду, и вам совершенно нечего от меня таить. Скажите: вам не давали там употреблять какие-то… химические препараты?

- Нет.

- Значит, дело только в гипнозе?

- Да.

Евгений горестно потупил взор.

- Я не так уж сильно боюсь смерти. Я это уже давно для себя решил… В конце концов, если все окружающее только иллюзия… Но я боюсь падения, которое со мной происходит. Вы…

- Простите, – прошептал доктор Беннетт. – Я не мог знать, что все так обернется.

- Вы не виноваты.

- Но все же! Это не могут быть последствия гипнотического транса! Бывает, что, очнувшись от гипноза, человек испытывает утомление, тревогу, даже иногда теряет сознание. Но все это быстро проходит.

Евгений глядел на доктора и впервые видел перед собой не опытного специалиста, а человека, пребывающего в глубокой растерянности.

- Я хотел бы рассказать вам, что со мной случилось этой ночью, – тихо промолвил Евгений.

- Да, конечно.

- Этой ночью я впервые по-настоящему уснул. И мне… кое-что приснилось.

- Что же?

Евгений мешкал, чувствуя, что не может сказать правду. Не может, потому что перед ним сидит доктор Беннетт. Такие вещи нельзя рассказывать даже своему психологу.

- Что вам приснилось, Евгений? – доктор словно ожидал услышать из его уст страшную тайну.

- Демон.

- Демон?

- Да. Он зашел ко мне в комнату.

- И?

Евгений снова почувствовал, что не может выдавить ни слова.

- Он был в человеческом облике?

- Н-нет. Просто чудовище. Вроде химер на башнях Нотр-Дама. И он… говорил со мной.

- О чем?

- Я… – Евгений шумно выдохнул. – Я уже не помню. О чем-то ужасном.

Доктор Беннетт тоже тяжко вздохнул, в глубокой печали и раздумьях уведя куда-то свой мудрый взгляд.

- Вам необходимо лечение. К сожалению, я не являюсь дипломированным психиатром. Я не могу назначить вам курс.

- Понимаю.

Евгений медленно поднялся и, несмотря на предложение доктора остаться и побеседовать еще, направился к выходу.