Страница 4 из 165
Отвечая на Регинино приветствие, завуч строго посмотрела поверх очков и кивнула ей на кресло. Уже знакомое Регине потертое кожаное кресло. Та сбросила куртку, села, и вдруг успокоилась. И устроилась удобнее, облокотилась о мягкую спинку. И удивилась - какое кресло отличное! Почему же, интересно, раньше ей не сиделось в нем так удобно?
Ладно уж, была ни была!
Она даже слегка улыбнулась завучу. Зря, наверное.
Главный пункт программы - речь Корнелии Ивановны. Она любила говорить речи. Она говорила гладко и долго, постепенно сводя все к наследственности, экологии, и к "нашему непростому времени".
Когда Регина первый раз услышала про наследственность, это задело ее больше всего. А теперь стало интересно, о чем скажет завуч. Упомянет наследственность и экологию? Пусть будет пари. Если эти темы прозвучат, то Регина по дороге на работу купит себе мороженое. Или, лучше, шоколадный батончик.
-Я должна вам заметить, Регина Арнольдовна, - сказала Корнелия, - что ваш сын - сложный, непредсказуемый мальчик. Видите ли, он... - и, невиданное дело, она замолчала на несколько секунд, задумавшись над формулировкой.
Регина тут же воспользовалась паузой:
-Знаете, а я очень ценю его сложность. Разве вам нравятся простые мальчики? Хотя в данном досадном происшествии повинен скорее юношеский максимализм и обостренная жажда справедливости.
"Ой!" - тут же в ужасе подумала она, - "Что это я говорю? "
Попроси ее повторить только что сказанное - не повторила бы!
Корнелия Ивановна в ответ несколько раз молча открыла рот, потом посмотрела на Регину с явным осуждением - дескать, яблоко от яблони... И почему-то решила не продолжать. Регина удивилась. А шоколадный батончик?
Тут, наконец, явилась "пострадавшая сторона" - элегантная дама в распахнутой норковой шубке белого цвета, мама "приклеенной девицы". Регина ее не знала, наверное, девочка была из новеньких. Любезно поздоровавшись с завучем и очень небрежно кивнув Регине, "норковая мамаша" уселась в кресло напротив. Шубу она снимать не стала. И тут же приступила к делу.
-А почему нет мальчика? Разве он не должен, глядя мне в глаза...
-Не должен, - отрезала Регина, поглядев в глаза "норковой мамаше", как ей того хотелось. - У него сейчас новая тема по алгебре.
И, добавив в голос немножко меда, продолжила:
-Пусть он вашей дочке посмотрит в глаза, и все скажет, хорошо? А мы, взрослые, и сами как-нибудь. Нам ведь есть, что обсудить, правда? Кстати, вашей девочки я тоже здесь не вижу. Как она?
-Она дома! - рявкнула "норковая мамаша". - Она плохо себя чувствует, у нее стресс!
-Какой ужас, - согласилась Регина. - Как я вас понимаю. У меня тоже когда-то был стресс в школе.
И улыбнулась, всем своим видом показывая, что стресс - это ничего, выжить можно. А сама подумала, что здесь что-то не то. Она неправильно разговаривает. Надо срочно брать себя в руки, а то как бы не получилось еще хуже...
Норковая мамаша моргнула пару раз, сбавила тон:
-Как вы понимаете, мы возмущены. Девочка в шоке. И мы не намерены позволять... Мы не позволим оставить это безнаказанным. Платье для дочери муж привез из командировки, это подарок! Конечно, мы требуем возместить ущерб. Этот случай необходимо обсудить в коллективе. Короче, мы требуем удовлетворения!
-Разумеется, к вашим услугам, - тут же любезно согласилась Регина. - Шпаги или пистолеты?
-Регина Арнольдовна! - дернула бровью завуч, - ваш сарказм неуместен.
Сама Регина тоже так считала. Но дело в том, что она была совершенно ни при чем. Это все вчерашний кошмар. Он вернулся.
-Не надо! Ты не имеешь права, уходи! - выдохнула Регина, обращаясь к этому неизвестно кому, тихонько, но с такой пронзительной мольбой, что завуч выронила очки, и посмотрела на Регину как-то очень странно. "Норковая мамаша" тоже удивилась, ее глаза распахнулись во всю ширь и стали круглыми, как блюдца. Тут Некто перехватил инициативу, и мягко-виновато улыбнулся Региниными губами:
-Извините, пожалуйста!
-Послушай, подруга, - заявил он уже только Регине, - сиди и не возникай. Все равно, как я понимаю, ты по этой теме ничего путного не скажешь. У моего мужа - магазины дамской одежды, и вообще, я портниха. Я разбираюсь.
А Регина и не могла бы "возникнуть". Она вся изнутри просто сжалась в комочек, окоченела. От ужаса. Могла только безропотно наблюдать.
Она с улыбкой взяла у "мамаши" пакет с пострадавшим платьем. Вытряхнув из пакета несчастное "вещественное доказательство", развернула его, встряхнула, и вдруг расхохоталась.
-Нет, ну это же надо! У меня нет слов, просто нет слов.
-У нас тоже, Регина Арнольдовна, - сухо заметила Корнелия.
-Ах, извините пожалуйста. Я просто очень удивилась, понимаете? Очень удивилось. У меня тоже было такое же платье. Очень миленькое, да? О, а вот здесь, с изнанки, утюгом подпалено! Это вы сами, или еще в магазине? - говорила якобы Регина, и голос у нее был замечательный - заинтересованный такой и доброжелательный. Сама Регина, наверное, так бы не сумела....
Она продолжала:
-Если в магазине, то оно продавалось со скидкой. Примерно, марок за тридцать-сорок. Но это неважно. Все равно, отличное платье. Мне очень нравится.
"Норковая мамаша" молчала, постепенно меняя цвет лица на радикально-красный.
-Насчет морального ущерба давайте договоримся сразу, - якобы Регина очаровательно улыбнулась. - Вы предложили "обсудить в коллективе". Прекрасная мысль. Поговорим с ребятами, и станет ясно, кто кому должен возместить. Только так. Это будет справедливо?
-Это неслыханно, - сказала "норковая мамаша" уже без прежнего апломба. - Я не собираюсь травмировать своего ребенка.