Заветные желания

Только через неделю обнаружился свидетель, который видел Дмитрия, выходящего из подъезда с небольшой дорожной сумкой в руках. Его ждал автомобиль серебристого цвета, и свидетель запомнил номер, который был похож на номер его домашнего телефона. Дмитрий сел в эту машину и отъехал от дома около одиннадцати часов дня. Все, больше его никто не видел. Из дому он взял документы, деньги и самое необходимое на несколько дней.

А в одиннадцать сорок пять серебристый автомобиль был взорван и полностью сгорел вместе с сидящими в нем двумя людьми, опознать которых было просто невозможно. Он принадлежал очень богатому человеку, бизнесмену, фамилия которого ни о чем не говорила Любови Ильиничне. В лихие девяностые такие происшествия были не редкость. Взрыв произошел за городом, в направлении аэропорта. Списки пассажиров, улетевших в тот день, проверили, опросили и проводников Ленинградских поездов. Никаких следов.

Жить в московской квартире Любовь Ильинична не могла, в Ленинграде тоже. Туда ей пришлось все же поехать, она успела застать свекровь в живых, но через день после ее приезда старушка умерла. Глядя на невестку, которая даже ради приличия не смогла изобразить хотя бы подобие скорби, она поняла – надо ехать домой, на Украину, где осталась у нее только любимая сестра Наташа, одинокая пенсионерка. И поехала.

Четырнадцать лет прожили они с сестрой в родительском доме, много читали, занимались хозяйством, обсуждали новости. Любовь Ильинична так и осталась поселковой девчонкой, она вернулась в родной дом совершенно не испорченная столичной жизнью. Скучала по детям, внукам, а не по Москве. Старалась занять себя чем угодно, лишь бы не вспоминать мужа, даже сестре запретила о нем разговаривать. Это была ее незаживающая рана, ни с кем не хотела она делиться своей болью.

Раз в год Любовь Ильинична приезжала в Москву, оттуда – в Петербург, а потом возвращалась в поселок. Внук Антон раза три приезжал к бабушке погостить на пару летних месяцев, привозил и забирал его Олег. Котик часто звонил, присылал ей ее пенсию от государства и три такие же суммы от себя, потом приобрел ей дорогой мобильный телефон для удобства связи. Об отце сыновья старались не говорить, не хотели ее расстраивать. Только однажды, находясь в Москве, лет через пять после гибели Дмитрия, Любовь Ильинична заговорила о нем с Котиком:

– Скажи, ты ведь пытался что-нибудь разузнать об отце? Ну, о том человеке, в чью машину он сел. Не делай такое удивленное лицо. Я знаю, ты в этих кругах вращаешься. Что их связывало?

– Клянусь тебе, ничего не узнал. Неужто я тебе не сказал бы! Удивительно темная история! По работе они сталкивались, знакомы были года два-три. Отец ему оформлял кое-какие документы. Но не дружили, это точно.

– Завтра поеду на кладбище. Знаешь, я на его могиле даже никогда не плачу, как будто и не он там лежит. Наверное, это и не он. Неизвестно, чьи головешки в его гроб положили.

Котик пристально посмотрел на мать.

– Может быть. Но ведь не это главное. Главное – мы его помним и любим. Он был отличный отец. Только немного слабохарактерный. Не любил людям отказывать, вот его и втянули во что-то. Все за меня боялся, а сам… Царство ему Небесное. Столько лет прошло, может, вернешься в Москву? Ладно, как хочешь.

А полгода назад умерла сестра Наташа. Олег уже несколько лет как разошелся с Мариной, они с Антоном остались без женского присмотра, просили Любовь Ильиничну жить с ними, да она и сама не хотела оставаться одна в родительском доме, решили после вступления в наследство продать дом. И вот теперь это письмо.

Письмо

Дорогая моя!

Не могу даже назвать тебя по имени, которое так любил, думаю, по почерку ты сразу догадаешься, что это письмо от твоего погибшего мужа. Надеюсь, ты не очень испугаешься, я не собирался тебе писать, но обстоятельства вынудили рискнуть. В этом письме ты не прочтешь ни одного имени, ни одной даты, ни одного географического названия. Так мне будет спокойнее. Сначала я объясню тебе свое исчезновение, а потом уж перейду к делу.

Радость моя, как давно уже я начал завидовать тебе, твоей ничем не замутненной жизни, твоей чистой совести, задолго до нашего расставания. Твоя любимая работа, хоть и нелегкая, не заставляла тебя изменять своим принципам, твое окружение не будило в тебе желания забежать куда-нибудь подальше, не ставила в безвыходные положения. А я всего этого наелся досыта. Мало того, что я ежедневно наблюдал, как нагло, цинично разворовывают мою страну, я еще вынужден был в этом участвовать. Стоя по колено в грязной луже невозможно не запачкаться. Я был звеном огромной бюрократической системы, не очень большим, но и не маленьким. Я должен был подчиняться приказаниям сверху, не всегда письменным и не всегда законным. Иначе от меня быстро избавились бы. А до пенсии – всего только год. Боюсь, тебе трудно это понять, ты в моей шкуре не была.

С Бизнесменом (так я буду называть виновника моего несчастья) я познакомился года за два до своего исчезновения, это был выбившийся из низов кооператор (один из первых в нашей стране), который создал посреднический кооператив, потом частную фирму и начал торговать всем, чем только можно, и, особенно всем, чем нельзя. Для того чтобы вывозить из страны в больших количествах ценные грузы, необходимо было соответствующее оформление документов, за моей подписью. Конечно, мне это не нравилось, я все делал с ведома руководства, но подпись-то ставил я! И не безвозмездно. Даже отказаться было невозможно, иначе заподозрили бы, что я – «засланный казачок», я должен был соблюдать правила игры, не мной придуманные. Как это было противно! Ведь я не мог даже домой принести эти деньги. Ты за всю нашу жизнь ни разу не пожаловалась на нехватку денег, ни разу не попросила купить тебе украшения или повезти в дорогое путешествие – у тебя были другие ценности. Я должен был скрывать свои «левые доходы».

После нескольких месяцев общения Бизнесмен куда-то пропал, а потом снова возник незадолго до нашего расставания (у него уже появился собственный банк). И стал настойчиво меня обхаживать. Приглашал в сауну, в рестораны, на рыбалку, всегда в очень узком кругу – и зорко за мной наблюдал. Видимо, он еще раньше заподозрил, что я случайная овца в этом стаде, не алчный, не подлый, и, что греха таить – трусоват. Вот он меня и проверял, и убедился, что я никогда не напиваюсь (физически не могу воспринять много спиртного), что умею держать язык за зубами. Но ему нужно было для своих целей иметь на меня рычаги влияния, и не через начальство. И он «подкатил» мне Женщину, ту, что ты видела на фото, бывшую мою сотрудницу. Мне и сейчас кажется, что при нашей первой встрече меня чем-то опоили, но, не буду врать, мне было с нею приятно проводить время, тем более что ты на меня совсем перестала обращать внимание, все тебе нездоровилось, ты даже не замечала моих отлучек и запаха спиртного. Тогда нас с этой Женщиной и сфотографировали, чтобы было чем шантажировать, а пригодились эти снимки совсем для другого.

И вот однажды Бизнесмен решил, что уже достаточно меня проверил, и завел со мной странный разговор. Чтобы сэкономить место и время, передам коротко его смысл.

Их было трое, друзей, которые беззастенчиво разграбляя народное достояние, сколотили изрядный капитал и предусмотрительно львиную его долю хранили на зарубежных счетах. Сейчас об этом много пишут, почитай об офшорных банках, через которые «отмывались» незаконно полученные доходы. Друзья – это громко сказано, тем более что деньги способны разрушить любую дружбу. Каждый потихоньку начал тянуть одеяло на себя. Тогда Бизнесмен, человек далеко не глупый, решил присвоить часть общего дохода, выражаясь воровским языком, «скрысятничать». Но сделать это он хотел так, чтобы на него не пала даже тень подозрения, потому что к тому времени отношения между членами группы так обострились, взаимное недоверие достигло таких размеров, что они буквально глаз не спускали друг с друга, следили за каждым шагом. Вот для этого ему нужен был я, человек, которого его партнеры по бизнесу не знают, но которому он мог бы довериться. Суммы полученного дохода зачисляли не на один, а на несколько счетов в разных банках, их коды знали не все члены группы, даже и суммы денег, я подозреваю, не учитывались должным образом. Бизнесмен отколол небольшой кусок от этой глыбы и, проведя целую цепь платежей, направил в один из европейских банков, на банковский счет, открытый там небольшой вновь созданной в офшоре фирмой, распоряжаться которым мог владелец этой фирмы Мистер Икс (конечно, не гражданин России, хоть и русский эмигрант). Не знаю, почему Бизнесмен выбрал такой сложный вариант, можно было все сделать проще, но, думаю, он вообще был не слишком подкованным во многих вопросах.