Страница 6 из 80
– Тогда это все объясняет, – успокоился сэр Луи, зная о тщеславии правителя. – Когда вы намерены вернуться в лагерь?
– Мои лошади и люди ждут у ворот вашего замка, герцог.
– Что ж, тогда... – он посмотрел на своего зятя. – Тебе надо ехать, сын мой.
Затем, поглядев на свою дочь, глаза которой наполнились слезами, он повернулся к графу и попросил:
– Если время терпит, граф де Куртенэ, разрешите моей дочери и графу де Сен-Мору проститься.
– Разумеется, герцог. Мы нагоним время, не беспокойтесь...
Низко поклонившись хозяину замка и его семье, граф де Куртенэ с достоинством удалился, любезно отклонив приглашение герцогини отужинать.
Нет слов, чтобы описать чувства, охватившие девушку, услышавшую нерадостную новость. В эти минуты ей казалось, что страшнее и ужаснее с ней уже ничего не может произойти. Ее сердце просто разрывалось от тоски, а слезы застилали прекрасные глаза.
– Мое счастье, моя радость, моя возлюбленная жена, королева моего сердца! Не огорчайтесь! Ваши слезы больно ранят мне душу, а ваша печаль терзает мое сердце. Вы мне очень дороги, и мне страшно оставлять вас. Но я обязан выполнить свой рыцарский долг и клятву, данную королю. Я не могу бесчестить свой род поведением, которое было бы недостойно рыцаря.
– Я это знаю, мой доблестный воин. Нет и не было более благородного рыцаря, чем вы. Идите и вернитесь с победой! Что бы ни случилось, я всегда буду верна вам и готова ждать вечность, если того потребует Господь...
Жирард подошел к своей возлюбленной и крепко обнял ее. Затем он снял обручальное кольцо и одним ловким движением разрубил его на две части. Взяв одну из половинок, он протянул ее Габриэлле.
– Храните его, моя любовь, в том медальоне, который я подарил вам в день нашей помолвки. Другую его часть я сохраню вместе с вашим чудным локоном. Эти две части кольца послужат залогом нашего счастья и вечной любви.
Сказав это, он поцеловал девушку и быстрым шагом удалился из зала.
Еще долго, стоя на крепостной стене, Габриэлла провожала печальным взглядом удалявшихся навстречу восходящему солнцу всадников. Слезы лились из ясных глаз оставленной невесты, а сердце тревожно колотилось в девичьей груди. Что-то подсказывало ей, что этим неожиданным отъездом мужа завершилось для нее время безмятежного счастья, а будущее не угадывалось пока в непроглядной тьме неизвестности и неопределенности. Какое-то зловещее напряжение повисло в прозрачном утреннем воздухе. Предчувствие надвигавшейся беды все сильнее и сильнее охватывало сознание юной девы. И несчастье не заставило себя ждать.
– Госпожа! Госпожа! Какое горе... Госпожа, где вы? – донесся до девушки голос верной служанки.
Габриэлла вздрогнула. «Боже мой, что могло произойти?» Не желая пребывать в тревожном неведении, девушка поспешила вниз.
– Что случилось, Арабель? – спросила Габриэлла, столкнувшись со служанкой в коридоре.
– О, моя госпожа! – в ужасе воскликнула служанка. – Я вас везде ищу...
– Да отвечай же! – рассердилась Габриэлла.
– Ваши родители... – зарыдала Арабель и, словно обессилев, упала на колени, закрыв руками лицо.
У Габриэллы все похолодело внутри от страха.
– Что родители?.. Не молчи! Господи, да прекрати причитать!
– Они... они... – лепетала служанка, не в состоянии справиться с истерикой.
Габриэлла опустилась на колени рядом со служанкой и слегка обняла ее за плечи.
– Арабель, успокойся... Я очень тебя прошу. Не пугай меня... Слышишь? Просто объясни, причем тут мои родители.
– Как причем, госпожа? – поднимая свое изможденное лицо, ответила служанка. С ужасом посмотрев на Габриэллу, она шепотом добавила: – Они... Они... Они мертвы, госпожа!
Глава 3
Кто не умеет переносить страдание,
тот обречен на многие страдания...
На мгновение Габриэлла замерла, не в силах понять услышанное и поверить в страшную весть. Острая боль внезапно пронизала её насквозь и сковала все тело. «Какая нелепость! – подумала она. – Родители... мои обожаемые родители не могут... нет, конечно, не могут быть мертвы. Нет, нет, нет... Это чья-то злая шутка... Нет, Господи, этого не может быть! Арабель ошиблась... Перепутала. Это невозможно!».
– Что ты такое говоришь? – придя в себя от неожиданности, воскликнула Габриэлла и вскочила на ноги. – Ты сошла с ума! Зачем ты меня пугаешь?
– О, простите, госпожа, за дурные вести, но... но я никогда не посмела бы обмануть вас. Они действительно...
– Перестать повторять этот вздор! – гневно топнув ногой, крикнула девушка и, оттолкнув от себя служанку, стремглав побежала в залу, где всего час назад оставила своих драгоценных родителей в добром здравии и хорошем расположении духа.
Войдя в помещение, где теперь вместо шума и веселья царила почти полная тишина, она огляделась. Мрачные люди, которые тихо перешептывались между собой, испуганные лица прислужников, растерянно смотревшие на нее, − все это подтвердило худшие опасения Габриэллы. Но все равно, невзирая на это молчаливое подтверждение обрушившегося на их семью несчастья, она отказывалась в него верить.
– Дитя мое, – услышала девушка голос позади себя.
Габриэлла резко обернулась и увидела аббата Шириза, на лице которого было написано столько напускной печали, что, не сумев вынести подобной фальши, она отвернулась. Габриэлла прекрасно была осведомлена о той ненависти, которую герцог и аббат испытывали по отношению друг к другу, пусть внешне они и старались поддерживать видимость дружеских отношений.