Страница 143 из 228
Я недостоин мазни маляра
Ты родилась и жила под счастливой звездой
Я аутсайдер, нищий изгой
Жил всегда за чертой
В луже чистой воды
Вдали от глобальных идей, врагов и друзей
И ты кричишь, как бездомная: Да здравствует дом
Я кричу, как безумный: Да здравствует лужа
Но в железной двери железный замок
И запрещено смотреть в потолок
И слушать хард-рок
Из двух систем бытия
Пожалуй, я выберу ту в которой нет тебя
Ты будешь жить там
Я буду жить здесь
Ты будешь строить семейный храм
А я буду пить вино
Я умру от цирроза
Ты откроешь окно
Но едва ли ты вспомнишь меня
Когда повалит дым из трубы
И мне наплевать жив я иль мертв
Куда-то иду или пьян с утра
Твой папа сказал, что я порно-крат
А я видел в жизни так много дерьма
И я сказал ему да
Но боже как ты глупа
Ведь это была игра
И я сыграл эту роль.
Крематорий – Аутсайдер
Боже, как люто болит голова. Гэйвен про себя поблагодарил небеса, ангелов и заодно чертей, что концерт у Роя был не в субботу, а в воскресенье. Ночка получилась еще та. Да и предыдущий день был тоже отнюдь не сказкой.
Вернувшись из конюшен, сиятельное семейство отобедало, и там еще все было бы ничего. Динго с облегчением поел на кухне вместе с тремя бабами и шофером – Сесили все еще была зла и таким образом думала, видимо, унизить Ван Вестинга, приравнивая его к обычной прислуге и даже не понимая, какую оказывает ему услугу. Рой и семейство были как-то терпимы – ко всему тому, что любой из них мог сказать, Гэйвен уже был морально готов – за все годы его треклятой службы он успел понастроить вокруг себя немалое количество стен. Но за столом заседал еще и Фьюри с его компанией. Вот тут было хуже. До компании Ван Вестингу не было дела – на троих у этих товарищей был похоже всего один язык, и тот короткий. Может, остальным Кардинал попросту вырезал эти самые органы? У него на службе уж точно насмотришься по самое «не могу». Так что сам себе язык оттяпаешь. Вместе с головой – чтобы уж надежнее. Глядя на сплющенного с боков охранника Фьюри, Ван Вестинг раздумывал: а не попробовал ли тот уже это свершить? Например, положить голову под грузовик. Хорошая мысль. Может, оно помогает от мигрени?
Проблема, впрочем, была вовсе не в охраннике, а в самом Кардинале. После возвращения с конной прогулки, Динго то и дело ловил на себе его задумчиво-лукавый паскудный взгляд. И даже поганая усмешечка куда-то делась. Что он там говорил про берег? Похоже, предположение Гэйвена, что Фьюри, обратившись змеей, устроился в укромном местечке для лучшего обзора и прослушивания, было совсем не так беспочвенно. Где-то он там был. И, в отличие от самого Динго, лицезрел целиком трагикомедию под названием: «Мятежная ласточка – битвы у моря» Включая ту часть, где эпизодическая роль досталась ему самому. Сесили Фьюри, ясный перец, об этом не сказал – приберег козырь в рукаве, до лучших времен – вполне в его стиле. Хренов комбинатор, коллекционер компроматов. Против кого он будет использовать эту информацию? Вот это было загадкой. Самому Динго персонально было до лампочки, что там Кардинал придумал – он, по самому поганому варианту, вылетит с работы – и может, оно и к лучшему. Так ему не придется больше встречаться ни с Сесили, ни с Роем, ни с самим Фьюри – и счета с ним он тоже закроет. Что может быть гаже, чем быть должным такому червю, как этот Кардинал, черти бы его уволокли? Нет, Артур, пожалуй, был хуже. Недаром они вместе подвизаются. В пекло их обоих. Не начал бы этот слизняк подкатывать к его Гвеннол. Уже не к его, но все же. Из-за этого он и остался – уж больно не нравился Динго странный огонек в этих его ледяных глазах, когда он смотрел на Гвен. Словно приценивался. Но она же не товар… Для него – возможно, нет, но для Кардинала…
Ван Вестинг опять ощутил то самое ненавистное чувство бессилия, которое обычно ввергало его в тоску и навевало желание утопиться в бутылке. Рой в одной связке с Сесили так не настораживали Динго, как этот хитрый, скользкий ублюдок. Другое дело, что и у самого Ван Вестинга нашлись бы аргументы против Фьюри. Роевы ракетки вкупе с рассказом горничной кой-чего стоили. Кардинал всегда ценил свое умение заметать следы – как лиса с пышным хвостом по зиме. Но тут, похоже, он прокололся. Не учел того, что Рой любит распускать язык – надо же чем-то хвастаться.
Динго полагал, что в этом мире все в конце концов хотят раскрыть свою сущность – самые горькие и темные стороны своей натуры. Для него – это Артур. Лилии, овраг и пламя. Ненавистный огонь на воде. Для Роя – эти его ракетки. Все делается, даже тайно, чтобы выползти на поверхность. Чем гаже делишки, тем больше хочется похвастаться… Всем, кроме Кардинала. Динго начинало казаться, что этот тип хотел бы добиться полного триумфа своей изощренности – но в таком масштабе, какой и не снился рядовому пакостнику вроде Роя. Весь мир – и муза рядом. Страшно себе представить, как Кардинал может «воспитать» девчонку вроде Гвеннол. Если в доме Сесили было понятно, что из нее выйдет – и ничего хорошего это не сулило – то рядом с Фьюри из доверчивой, но умной и внимательной Гвен вырастет даже не волчица – монстр. Чем чище материал – тем пронзительнее творение. Беда в том, что Динго совсем не хотелось, чтобы Гвеннол стала «шедевром» Кардинала.