Страница 2 из 87
Вместе с тем, в лаборатории появилась масса плакатов с красивыми и не очень красивыми женщинами. Плакаты были аккуратно вырезаны из журналов «Работница» и не менее аккуратно расклеены на стенах. Всё же, мы были хоть и юными, но мужчинами, и ценить красоту противоположного пола умели уже тогда.
На лестничном пролёте, между третьим и четвёртым этажами, с незапамятных времён стояло дряхлое, замусоленное кресло. Раньше в нём отдыхала баба Шура. Ей было тяжело подниматься на четвёртый этаж, поэтому каждый раз она присаживалась на минутку отдохнуть, но, как правило, засыпала и могла так просидеть не один час, громко храпя на весь подъезд и распугивая соседских кошек. Но после того как внуки бабы Шуры отвезли её в дом престарелых, кресло потеряло последнюю функциональную ценность и приобрело статус монолитного памятника бренности человеческой жизни.
Мы с Вовкой в те годы разными там бренностями не заморачивались, поэтому разобрали кресло по частям, перетащили на чердак, и там снова собрали. И вот, когда мой друг плюхнулся пятой точкой на дырявое и скрипучее сидение, я, наконец, понял, что теперь-то наша лаборатория полностью готова. Замысел воплощён!
Какое же это потрясающее чувство! Мы своими руками создали настоящий оазис свободы и вседозволенности в мире взрослых ограничений и запретов! Место, где никому, ни единому человеку не взбредёт в голову нас искать. Место, где даже дядя Лёша Душман не страшен, потому что взрослый не сможет пролезть между жердями решётки, которой был зарыт проход на чердак. Мы чувствовали себя злыми гениями, задумавшими создать «Нечто»! Нечто, способное пошатнуть все человеческие каноны и идеалы!
А учебник по химии за шестой класс возносил лихие устремления до головокружительных высот, вселяя уверенность, что впереди – масса научных открытий, апогеем которых станет самодельная переносная водородная бомба с часовым механизмом.
– Только часовой механизм нужен будет обязательно, – многозначительно заметил Вовка, – а то не успеем далеко смыться, и нас либо взрывной волной зацепит, либо облучение получим критическое. Главное – запомнить, что после того, как рванёт, нужно быстро ложиться на землю, головой от эпицентра. А когда взрывная волна пройдёт над нами – сразу выпить красного вина! Оно радиацию из организма выводит.
Папины электронные часы «Монтана» были доставлены на следующий же день. Бутылка дорогущего импортного коллекционного вина, привезённая папой из заграничной командировки в Румынию и заботливо хранимая в серванте уже второй год, также благополучно перекочевала в храм химических богов. Тёмно-красную жидкость заботливо разлили в стеклянные пробирки, более удобные для ношения в карманах. Часы решили пока отложить в сторону, потому что бомба ещё не была готова, а значит, подключать их было пока не к чему.
С чего начинать сомнений не было. Из самого названия бомбы следовало, что делалась она из водорода, а значит, надо было, во что бы то ни стало, его добыть. Я был мальчиком настойчивым и любознательным, и из имеющегося у нас в распоряжении учебника по химии выяснил, что водород – это газ, и что добывается сей чудный элемент весьма просто: достаточно смешать обычную столовую соль, воду и медный купорос, после чего – бросить в эту волшебную жижу кусочек простого алюминия. Ну и немножечко подогреть…
Безусловно, был восторг от удачного опыта! А ещё был восхитительный гейзер от неправильной пропорции составляющих. Процесс завораживал, а тёплая жижа, вырывающаяся из колбы, заливала всё вокруг, создавая атмосферу фантастического хаоса и эффект нестиранных штанов бурого цвета. За штаны потом крепко влетело, не говоря уже о папином вине, пробирка с которым лопнула в кармане и залила без того чудный натюрморт на левой штанине.
«Монтану» в тот день я вернул папе сам – совесть загрызла. Папа был растроган, и на первый раз простил учёного-романтика.
Воодушевлённые успехом, мы в полной мере осознали, к какой великой мощи получили доступ. И что важно - для этого у нас было почти всё! Пробирки, колбы, трубки, спиртовые горелки – это полдела. Даже нужные реагенты находились без труда! Практически в каждой семье имелась кладовая или гараж. В них-то и копилось годами то, что в стране повального дефицита имело ценность. А ценность имело всё! Потому соляная или серная кислота, медный купорос или ещё какая химия проблемой не были совершенно.
Единственное, в чём мы испытывали дефицит – это в информации. Интернета ещё не изобрели, поэтому любые мало-мальски ценные знания черпались либо из книг, либо из журналов «Юный техник» и «Наука и жизнь». Подшивку журналов можно было отыскать в детской районной библиотеке, но там о водородной бомбе не писали. А вот с книгами всё оказалось значительно сложнее.
Почему-то в библиотеке, кроме единственного толстенного талмуда какого-то матёрого советского учёного, книг по химии не нашлось. Да и с талмудом этим возникли сложности ещё на этапе изучения обложки. Вовка не смог выговорить фамилию автора, а мне сразу не понравилось, что обложка серая и совсем без картинок.
Не знаю где и каким чудом, но Вовка сумел-таки раздобыть книгу «Занимательная химия». И, скажу я вам, книженция эта была стоящей! Вся в картинках! Вся! И опыты описаны прекрасные, забавные… Занимательные, одним словом! И даже о водороде что-то вкратце изложено. То есть химичь – не хочу! Добывай что хочешь из чего хочешь!
Но мы с Вовкой были большими оригиналами… До сих пор не могу понять, что нас подвигло на тот «героический» шаг. То ли желание исследовать возможности собственного организма, то ли интерес к тому, как простое вещество может светиться в темноте без батарейки, а может и то и другое вместе… Не знаю. Но было принято твёрдое решение синтезировать фосфор. Даже какое-то полезное применение ему заранее придумали, хотя интересовало оно нас в самую последнюю очередь.