Страница 64 из 100
Теперь запах крови не приманивал их, а отпугивал; у меня складывалось впечатление, что все дело в крови самца. Как бы то ни было, я чувствовал, как их ауры отдаляются от меня, но не спешил догонять. Первый запал прошел, и я решил сосредоточиться на задании.
Насколько мне известно, Костик Стрелов, убегая, прихватил с собой коллекцию зверей, обнаруженных мной на заданиях. Там были и мутанты из той же зоны, что и Штуковина, и существа из водохранилища возле атомной станции, и, вроде бы, что-то еще. Не хочется даже думать, зачем ему весь этот зоопарк. Важно, что у нас сейчас почти ничего не осталось. Так что неплохо было бы привезти с собой одну живую «сирену». К тому же, была надежда, что, увидев реальный потенциал этих существ, люди оставят остров в покое.
Чем ближе я подходил к вулкану, тем меньше вокруг было растений и просто земли, все устилал ковер из мертвой кожи. Здесь можно было бы снимать какой-нибудь фильм ужасов: эта кожа, горы раздробленных костей, дождь, туман и черная гора, уходящая в небо. Правда, желающие снять здесь фильм долго бы не прожили, но это детали.
Вулкан отличался от обычной горы не только тем, что внутри него бурлила раскаленная лава, близость которой я чувствовал каждой клеточкой своего тела. Горная порода здесь была более мягкая, о чем свидетельствовали многочисленные глубокие норы.
И кости, всюду кости… Я ошибся, когда решил, что это уроды жрут свою добычу там, где поймают. Кого-то они и правда рвали на месте, но большую часть жертв притаскивали сюда. Нет смысла даже считать, сколько людей здесь погибло – останки давно уже превратились в бесформенные кучи. А их родственники, небось, считают, что они погибли в море. Море – неплохая могила по сравнению с этим. Я не фанат размышлений на тему жизни после смерти, но не думаю, что мне понравилось бы лежать здесь. И они этого не хотят.
Так, все, пора останавливаться. Место и так жуткое, а я еще и запугиваю себя! Лучший способ избавиться от лишних мыслей – заняться делом.
При моем приближении твари разбежались, так что почти все норы пустовали. Вот и пожалуйста… были тут годами хозяевами, а впервые столкнулись с сильным хищником – и паника!
Впрочем, убежали не все. Но то, что я почувствовал, делало этих недообезьян еще хуже в моем понимании, потому что в норе остались детеныши.
Их было трое, все родились не так давно. Мамаша не пожелала тащить с собой таких малявок, но и защищать их не захотела, предпочла спастись. Противоестественное поведение для самки любого вида, но в данных обстоятельствах оно не вызывает удивления.
Детеныши пока еще сохраняли умилительную невинность всех младенцев мира, но в их хищных чертах уже просматривалось наследие рода. Да и то, как они скалили на меня свои недоразвитые пока клыки, не вызывало симпатии.
Убивать я их не стал, потому что… ну, недостойно это взрослого самца – уничтожать детей! Эти смерти не истребляли род, не устраняли угрозу, а гоняться за всеми нет смысла – остров достаточно большой, они найдут, где спрятаться. Да и потом, странный гул, зарождающийся у меня в голове, явно свидетельствует о восстановлении барабанных перепонок.
Конечно, это совсем не плохо, потому что исчезают все сомнения, весь риск. Но при этом я бы не хотел оставаться на острове, когда ко мне вернется слух, ведь это позволит клыкастым макакам взять реванш, да еще какой!
Я поймал одного из детенышей и с ним отправился к берегу, где меня должна была ждать Ева. Детеныш отчаянно вырывался, но перевес в силе явно был не в его пользу, все его попытки освободиться даже не утомляли меня. Я знал, что за мной наблюдают, и знал, что они не нападут, даже чтобы вернуть маленького. Они напуганы, они не знают закон о выживании сильнейшего, потому что сами всегда были сильнейшими.
Ева ждала меня на берегу, окутанная туманом, словно шалью. Романтичную картинку портила гора трупов, небрежно отброшенных в сторону. Да уж, она порезвилась. Хотя со мной не сравниться, потому что тела убитых ею существ не были так сильно деформированы, как мои жертвы. Да оно и понятно: Ева не собиралась мстить, она всего лишь убивала тех, кто пришел убить ее.
Я приблизился к ней, показал детеныша. Это ее нисколько не удивило, она поняла мой замысел, потому что тоже хорошо знала людей. В ее глазах можно было без труда прочесть: «Ну что, наигрался? Или будем охотиться и дальше?»
Я указал на свои уши, давая понять, что слух возвращается. Ева только улыбнулась и начала заходить в воду. Мы оба знали, что возвращение слуха обозначало конец охоты, хочу я этого или нет. На повторную травму я бы не решился.
Плыть назад было проблематично: детеныш не мог дышать под водой, а я задался целью доставить его живым. Так что приходилось плыть у самой поверхности, держа извивающееся тельце над уровнем воды. Ева, зараза, понимала, насколько мне неудобно, поэтому демонстративно наслаждалась глубиной, крутилась, кувыркалась, плавала кругами. Ничего, я это еще припомню!
Мы были у самого корабля, когда я начал слышать первые звуки. Я опасался, что будет больно, однако слух восстанавливался осторожно, если можно это так назвать.
На палубе нас ждали смотрители, туман пропах едой, а в частности, жареным мясом. Значит, повариха тоже беспокоилась и решила побаловать нас. Мило.
- Ну что? – Лита посмотрела на меня с беспокойством.
Я раньше и не подозревал, насколько важен для меня ее голос. А ведь, если подумать, я услышал ее голос прежде, чем получил возможность разглядеть ее лицо. Я ее голос из тысячи узнаю! А раньше он мог меня убить, активировав датчики, вшитые в мое тело.