Страница 62 из 118
ГЛАВА 14
Дорога вела прочь от моря, и это вполне устраивало Хозяина. То, что пролегала она по необитаемой местности, также было ему на руку. Слишком много мыслей. Однако, они не могли отвлечь его от наблюдений.
Вокруг стояла какая-то нереальная тишина. Нет, Кошчи слышал хруст веток и шуршание камней под ногами, шелест плаща и собственное дыхание. Однако эти привычные звуки окутывали его подобно кокону, за пределы которого вырываться не стремились. Хозяин замер и внимательно огляделся.
Ветер… Ветер, который дул ему навстречу, не нёс с собой шелеста листьев и птичьих голосов. Низкие холмы, между которых вилась дорога, были усеяны многочисленными пеньками, а трава полностью вытоптана. Похоже, что когда-то берег Насада был скрыт лесами, но военная колесница без жалости прошлась по ним.
Видимо те, для кого грядущая война была желанной целью, не планировали возвращаться, предпочитая своей родине новые, богатые и обширные земли. Кошчи усмехнулся. Обширные – да. Но вот будут ли они богатыми после того, как смерть пройдёт по ним своей косой?
В прошлой жизни он почти не думал о смерти. Еда и отдых не были непременными атрибутами его существования, при желании Хозяин мог обходиться без того и без другого. Однако, прошагав целый день пустынными холмами, он преисполнился любопытства – а как живут в Насаде люди, не впряжённые в колесницу войны? Самый простой способ узнать это – остановиться где-нибудь на ночлег. Скорее всего, через пару-тройку поворотов, дорога приведёт его к какому-нибудь постоялому двору или деревне. Вряд ли в Насаде они располагаются друг от друга дальше одного пешего перехода. Во всяком случае, в остальном мире принято именно так.
Ещё только начало смеркаться, как Кошчи убедился в своей правоте. Дороге иногда надоедало змеиться между холмов, тогда она, то взбиралась на один из них, то ныряла в низину. С одного из таких пригорков Хозяин и разглядел одинокую хибару. Внимательный взгляд сразу бы определил, что в былые времена она стояла на опушке леса. Увы, сейчас от него оставались лишь воспоминания в виде пней да редких кустов…
По мере приближения к постоялому двору, – ни на что другое хибара не походила даже издали – в душе Кошчи росло удивление. К окружающей тишине добавился едва слышный шелест листьев, но он был единственным звуком, проникшим извне. Ни голосов, ни ржания лошадей… Никаких признаков присутствия человека!
Вблизи хибара представляла собой удручающее зрелище. Было видно, что когда-то, ещё совсем недавно, это был добротный дом о двух этажах, скорее всего, именно постоялый двор. Сейчас от строения остался практически один скелет. Причём, было заметно, что его постигло не какое-нибудь разбойничье нападение. Дом разбирали, грубовато, но тщательно, выламывая только то, что нужно. Не пострадали ни окна, не двери. Но обшивка стен на первом этаже отсутствовала напрочь, пол сохранился лишь частично, а от конюшни остались только вкопанные в землю столбики коновязи.
Нельзя сказать, что творилось всё это с попустительства хозяев, об этом красноречиво намекала пара арбалетных болтов, засевших глубоко в двери, да холмик земли, прямо напротив входа. Видимо, владелец пытался отстоять своё добро, но у вояк (то, что это их рук дело, Хозяин не сомневался) была иная точка зрения.
Тем не менее Кошчи решил заночевать здесь. Ночь – не лучший спутник для пешего путника. К тому же из низких серых облаков, сопровождавших его весь день, начал накрапывать дождь. По сохранившейся лестнице Хозяин поднялся на второй этаж, где, как он и предполагал, находились комнаты для постояльцев. Все они были пусты, но маг и не рассчитывал на кровать с периной. Достаточно того, что целы окно и дверь. Растянувшись на пыльном полу и укутавшись плащом, Кошчи велел себе заснуть. У него получилось, но ненадолго.
Проснулся он среди ночи оттого, что тишина кончилась. По крыше и по окну стучали капли дождя. Кошчи мысленно похвалил себя за предусмотрительность: в темноте, в чужом краю, да ещё и в дождь не путешествуют даже самые отчаянные сорвиголовы. Он ещё раз прислушался к дому, но тот был мёртв. Даже мышей не слышно, – похоже, их здесь просто нет.
А вот снаружи к шуму дождя добавились ещё какие-то звуки. Пришлось вставать. Хозяин осторожно выглянул в окно. Благо комната, служившая ему пристанищем, выходила окном на дорогу. Та как раз ожила. К шороху дождя добавились чавканье шагов по успевшей размокнуть земле, скрип колёс, да грубые окрики.
Похоже, насадцы гнали к морю очередную партию пушечного мяса. Щёлканье кнутов говорило об этом весьма недвусмысленно. Мерцающий свет множества факелов высветил целую процессию. Чадящее пламя с переменным успехом боролось с ветром и дождём, но даже его хватило, чтобы заметить, как один из рекрутов вдруг бросился в сторону постоялого двора, посчитав его, видимо, каким-никаким укрытием. Щелчок арбалетной тетивы и короткий свист болта мгновенно доказал, что это ошибка. Конный арбалетчик не спеша взвёл оружие и что-то крикнул. От цепочки конвоиров отделились двое, неспешно приблизились к останкам постоялого двора и, широко размахнувшись, что-то кинули в его сторону.
Один снаряд пролетел куда-то внутрь, а второй разбился об стену, совсем рядом с окном, около которого притаился Кошчи. Из-под осколков брызнула блестящая жидкость, и стена мгновенно занялась ярким пламенем. Хозяин присвистнул, представив, что сейчас творится на останках первого этажа…
Оставаться не имело смысла, надеяться стоило только на собственные силы. Не теряя времени, Кошчи выскочил в коридор, куда уже добрался дым и запах горящего зелья, и метнулся в комнатушку напротив. Ему неслыханно повезло! По какой-то причине мародёры не разобрали здесь стену полностью, а выломали из обшивки лишь отдельные доски. По образовавшейся импровизированной лестнице смог бы спуститься даже ребёнок.