Страница 23 из 148
- Какое преступление? - совершенно обалдело с просила Марсела.
- Это я объясню вам в управлении, - ответил Онейда. - Не вынуждайте меня применять силу.
- Я адвокат сеньоры Браун! - веско выступил вперед Ховельянос. - И имею право знать, в чем подозревается моя клиентка.
- В таком случае вы можете проехать с нами и присутствовать при допросе.
- Я должен оповестить об этом консульство США.
- Мы предоставим вам такую возможность. - Комиссар Онейда выглядел вполне респектабельно. Я даже позавидовал Марселе. Черт его знает, какая публика за мной приедет...
- А охрана? - обиженно спросила Марсела. - Вы им тоже собираетесь предъявить обвинения?
- Пока речь идет только о задержании, - сказал комиссар, - если ваша непричастность будет установлена, мы всех отпустим.
- Но у меня здесь больной муж! - вспомнила Марсела.
- Вы оставляете его в клинике, а не под забором. С ним все будет в порядке. Мы поставили в известность профессора Кеведо.
Охранников вывели дяди с надписями "La polizia", Марсела и Ховельянос вышли сами в сопровождении Онейды.
Вошла очень довольная собой сестра Тина. По-моему, ее очень устраивало, что полиция забрала Марселу и ее подручных.
- Сейчас вам принесут завтрак, - сообщила она. - Конечно, такого изобилия, которое едва не стоило вам жизни, я обещать не могу, но это питание вполне соответствует вашему состоянию.
- У меня к вам один вопрос, сеньора, - решился я. - Вы всю жизнь работаете медсестрой?
- Нет, - ответила она, - только последние три года.
- А до этого?
- До этого я десять лет была домохозяйкой.
Поскольку поверить, что ей еще нет тридцати, мне было трудно, я задал еще один вопрос:
- Мне почему-то кажется, что вам доводилось преподавать в школе.
- Да, я преподавала физику. Сразу после окончания университета.
Так! Похоже, все подтверждается.
- Простите, а ваша фамилия не Уильямс?
Сестра Тина посмотрела на меня внимательно, словно бы пытаясь припомнить мою физиономию.
- Да, моя девичья фамилия Уильямс. А сейчас я ношу фамилию своего покойного мужа, Мэлтворд. Кристина Эннабел Мэлтворд, если быть совсем точной. А почему вы подумали, что моя фамилия Уильямс?
- Дело в том, - произнес я, - что у моего знакомого, Майкла Атвуда, физику в школе преподавала мисс Тина Уильямс...
- Вы были знакомы с Майком? - На лице миссис Мэлтворд появилась грустная, ностальгическая улыбка. - Это был большой фантазер и романтик... Позвольте, но он ведь, кажется, погиб во Вьетнаме? А вы, по-моему, в те годы были еще совсем ребенком.
- Он не погиб во Вьетнаме, - ответил я, - он получил сильную контузию и полностью потерял память, почти так же, как я в недавнее время. Потом она частично восстановилась.
- Удивительно, - в некотором смущении произнесла Тина. - Он жив?
- Нет. - Мне пришлось печально помотать головой. - Он умер два года назад.
- Печально... Наверно, от последствий контузии?
- Вероятно, они тоже сказались, - вздохнул я. - Но я не врач и не видел официального заключения. Он много рассказывал мне о том, как вы с ним заблудились в Пещере Сатаны...
Миссис Мэлтворд на какую-то секунду стала выглядеть встревоженной, а потом усмехнулась:
- Это была его любимая фантазия.
Тут уж я удивился.
- Фантазия? То есть он всю эту историю просто придумал?
- Конечно. Четырнадцатилетние подростки часто фантазируют на подобные темы. Наверно, и вы, когда были в этом возрасте, мечтали о приключениях и робинзонадах.
- Но ведь я-то видел его уже взрослым. В такие годы редко помнят о том, что придумывали в отрочестве. А если и помнят, то не любят пересказывать посторонним.
- Ну, это не вам судить. Вы сами еще достаточно молоды, чтобы знать, как ведут себя те, кому за сорок. А то, что в зрелости некоторые мужчины страдают от недостатка подвигов, совершенных в молодости, вам известно? Точно так же, как женщины с вполне благополучной биографией страдают оттого, что всю жизнь не совершали никаких безумств и мирно прожили с одним-единственным законным мужем, которому даже не изменили ни разу. Конечно, не все, но многие. Так хочется поразить воображение молодого собеседника рассказами о своих приключениях, а рассказывать не о чем. Вот и приходится вспоминать то, что когда-то пригрезилось в юности.
- Атвуд все-таки повоевал во Вьетнаме, - заметил я, - наверно, там у него было достаточно приключений, чтобы рассказать о них. А он предпочел рассказать какую-то выдуманную историю...
- Человеческая психология многогранна. Бывает и такое, когда о реальных и даже действительно увлекательных приключениях вспоминать не хочется, а придуманные греют душу.
Тут появилась какая-то незнакомая сестра, которая прикатила столик с больничной пищей, и беседу пришлось прервать. Миссис Мэлтворд занялась заполнением каких-то бумажек, а я едой. Меня после подкормки сперва повело в туалет, а потом потянуло в сон. Надо сказать, что этому сну я предался с удовольствием, ибо уже почти не сомневался: меня ждет продолжение сериала "Тина и Майк в Пещере Сатаны". Причем само по себе было интересно, что теперь я уже знал точно: в этой, по словам Тины, придуманной истории действуют вполне реальные люди. А раз так, то, может быть, вовсе не все, что я увижу, есть продукт буйной отроческой фантазии.
Ко мне, сытому и умиротворенному, вернулись ощущения сырого холода и смертельной усталости, голода и страха...
Дурацкий сон № 5 дмитрия Баринова.
Подземный дом
...Дверь оказалась запертой, но на связке нашелся ключ и от нее. Сразу за дверью обнаружилась крутая лестница, подниматься по которой на посиневших от холода ногах было очень тяжело. Не знаю, как бы я сумел взобраться, если бы Тина не поддерживала меня за плечо. Сама она тоже пошатывалась и цеплялась за перила. Но все-таки мы добрались до верхней площадки, где на кафельном полу лежал коврик для вытирания ног, а дальше была застекленная дверь. Тут ключ не понадобился, должно быть, хозяева считали, что ее запирать не нужно. Мы очутились в маленьком холле, где на вешалке висело несколько курток и комбинезонов, стояли резиновые сапоги с длинными голенищами, несколько пар нечищеных рабочих ботинок и домашние туфли.