Страница 91 из 160
Зайдя в спальню, я увидела, что Тигр спит на моей подушке, оставив мне ровно половину, и судя по его ровному дыханию, он был спокоен и умиротворен. Это был хороший признак - кот шел на поправку.
Но, в отличие от Тигра, мне не спалось - то ли от сегодняшнего происшествия, то ли от того, что я переживала за подругу, то ли от начавшегося дождя, который выбивал унылый ритм, но я чувствовала подавленность, тревогу и грусть. Я ворочалась с боку на бок и никак не могла понять, почему же у меня так тяжело на душе. Но это было полбеды - как только я опускала веки, перед глазами тут же вставал Тигр, которого я ранее видела во сне, а затем мое сознание рисовало образ Барретта, его жесткие черты лица и завораживающая ртуть во взгляде. Словно в моем сердце уже дали корни и проросли глубоко внутрь, переплелись в некий узор его голос, его запах, его руки, его глаза. Чтобы отвлечь свое сознание, я решила почитать - выбрав на полке "Прощай, оружие!", я открыла наугад и мои глаза побежали по строчкам.
- Сильный дождь.
- А ты меня никогда не разлюбишь?
- Нет.
- И это ничего, что дождь?
- Ничего.
- Как хорошо. А то я боюсь дождя.
- Почему?
Меня клонило ко сну. За окном упорно лил дождь.
- Не знаю, милый. Я всегда боялась дождя.
- Я люблю дождь.
- Я люблю гулять под дождем. Но для любви это плохая примета.
- Я тебя всегда буду любить.
- Я тебя буду любить в дождь, и в снег, и в град, и… что еще бывает?
- Не знаю. Мне что-то спать хочется.
- Спи, милый, а я буду любить тебя, что бы ни было.
- Ты в самом деле боишься дождя?
- Когда я с тобой, нет.
- Почему ты боишься?
- Не знаю.
- Скажи.
- Не заставляй меня.
- Скажи.
- Нет.
- Скажи.
- Ну, хорошо. Я боюсь дождя, потому что иногда мне кажется, что я умру в дождь.
- Что ты!
- А иногда мне кажется, что ты умрешь.
- Вот это больше похоже на правду.
- Вовсе нет, милый. Потому что я могу тебя уберечь. Я знaю, что могу. Но себе ничем не поможешь.
“И здесь идет дождь”, - вздохнула я, перечитывая диалог.
Я любила дождь, для меня он был символом очищения, но сегодня он был тяжелым, неуютным, с примесью свинца. Так и не разобравшись в своем состоянии, я закрыла книгу и погрузилась в тревожный сон, не зная, что мне принесет следующий день.
****
Утро началось с кофе и побудки Джулии. Сегодня мы обе выходили на работу в первую смену, и я поймала себя на мысли, что мне нравилось сегодняшнее утро - это была та часть моей повседневной жизни ДО Барретта, которая своей обыденностью давала мне возможность найти точку опоры в мире, которого я лишилась.
Выкладывая на тарелку Джулии ее любимую глазунью, я внезапно услышала шум из моей комнаты, дверь медленно открылась и на пороге появился Тигр в своем конусе.
- Надо же, сам уже спустился с кровати, - удивилась и обрадовалась я одновременно.
- А ему идет, - усмехаясь, сказала подруга, имея в виду пластиковый воротник.
Тигр взглядом сообщил Джулии "твоя очередь тоже придет" и проследовал в туалет, а я, улыбнувшись, пошла одеваться на работу.
Так как кофейня находилась всего в паре кварталов от нашего дома, обычно я шла туда пешком. Но сегодня, пока я подбирала одежду, чтобы прикрыть свои запястья и в то же время чтобы не растаять от августовского солнца, я рисковала опоздать. Я не хотела тревожить Джулию, которая начинала свой рабочий день немного позже, просьбами меня подвезти, но на мою удачу позвонил Крис, чтобы узнать о моих планах, и его предложение заехать было как нельзя кстати.
Бросив взгляд через окно и увидев подъехавший старенький форд Криса, я улыбнулась - одна из стен моего мира, частичкой которого был мой напарник, начинала выстраиваться, кирпичик за кирпичиком.
С Крисом мы познакомились год назад в кофейне, куда я пришла устраиваться на работу, и мы как-то, день за днем общаясь и находя все больше общих тем, стали хорошими приятелями. Он учился в академии искусств и пробовал себя в качестве художника. Как все творческие люди он был эмоционален, немного ветренен и взбалмошен, но чувствовался в нем некий стержень и желание добиваться поставленных перед собой целей.
У Криса была яркая внешность и многие наши официантки, да и посетительницы иногда бросали на него заинтересованные взгляды, но как говорил сам Крис, “мимо” - у него был бойфренд Ксавье, с которым он познакомился на какой-то модной бомондовской вечеринке полгода назад. С тех пор они то встречались, то вновь расставались, и каждый раз после очередного разрыва Крис в сердцах заявлял, что вот на этот раз навсегда, а я, видя огонь в его глазах, понимала, что их очередная ссора лишь добавляла масла в огонь их отношений.
- Ты другая, - подметил Крис, как только я села в машину, и мы тронулись с места.
- Просто немного устала, - возразила я.
- Нет… В твоем взгляде что-то изменилось, - заметил острый глаз художника, и я, не зная, что ответить, лишь пожала плечами и перевела тему:
- Как ты сам? Как Ксавье?
- Все настолько гладко и сладко, что можно повеситься от скуки, - усмехнулся напарник. - Поймал себя на мысли, что тоскую по нашим скандалам и хочется сделать какую-нибудь глупость.
- Глупости до добра не доводят, - вздохнула я, вспомнив свой печальный опыт с наручниками, и в машине повисла тишина: каждый думал о своем.
Через минуту я увидела угол нашей кофейни, и, рассматривая витиеватые металлические столики и витрину, декорированную сдобой, улыбнулась - еще один кирпичик моего мира встал на свое место.