Страница 46 из 160
Пообещав разобраться в своем собственном состоянии позже, я заблокировала любые мысли, связанные с поездкой, и мои мозги тут же переключились на решение насущных проблем, отчего я начала составлять план того, что мне нужно было сделать на этой неделе. Первым пунктом в этом списке было - позвонить в кофейню и сказать мистеру Фингерсу, что я могу выйти на работу уже сегодня с обеда.
Скорее всего от факультатива мне придется отказаться, потому что я также планировала поговорить с мистером Фингерсом об увеличении моего рабочего дня для дополнительного заработка, чтобы помогать отцу с арендой недорогого, но хорошего жилья до тех пор, пока он не перестанет перебиваться временными подработками и не найдет нормальную работу.
Можно было еще сэкономить деньги на аренде комнаты у Джулии и вернуться жить в кампус - правда, университетское общежитие тоже стоило денег, но меньше, чем я платила подруге. Правда этот вариант я оставила на самый крайний случай, потому что тот мизер сэкономленных денег совсем никак не решал проблем с жильем для отца.
От мыслей меня отвлек сменившийся пейзаж за окном, и я обратила внимание, что мы съезжаем с трассы по направлению к центру.
- Дуглас, мы могли бы свернуть позже с шоссе, на выезде к Университету. Через центр не очень удобно добираться до моего дома, - посоветовала я.
Телохранитель бросил на меня короткий взгляд в зеркало заднего вида и спокойным голосом произнес:
- Мы едем в “Sky Pacific”.
- Зачем? - нервно спросила я, настороженно посмотрев на Дугласа в зеркале.
- В пентхаус мистера Барретта, - ответил он тем же тоном.
От этих слов мое сердце тревожно ухнуло вниз, а руки вмиг похолодели, несмотря на жаркое августовское утро за окном.
Глубоко вздохнув, я попыталась успокоиться и, сглотнув несуществующую слюну, произнесла, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно:
- Вы можете объяснить мне причину?
- Не я. Мистер Барретт.
Я закрыла глаза, и на меня очередной волной навалилось осознание происходящего.
Понимая, что неделя еще не прошла, я машинально сжала кулаки: "Господи! Неужели вся эта эпопея с “жизненным уроком от Барретта” не закончилась! А я наивная полагала, что он меня отпустит раньше срока", - вздохнула я, осознавая, что теперь такое сладкое слово “свобода” ускользало от меня, как песок пропущенный сквозь пальцы. “Из одного пентхауса в другой”, - сделала я простой логичный вывод, отчего в висках запульсировала ноющая боль, и я в очередной раз тяжело вздохнула от навалившегося на меня чувства безысходности.
“Харт, успокойся. Еще несколько дней ты как-нибудь выдержишь, ты терпела дольше и в чужом городе. Сейчас ты дома, на своей территории”, - успокаивала я себя, но то ли навалившаяся усталость, то ли моя установка, что я уже еду домой, не давали моим нервам прийти в норму, отчего меня бил озноб, и хотелось выпрыгнуть на ходу из этой чертовой машины.
Машинально бросив взгляд на дверь, я заметила, что она заблокирована, и меня накрыла очередная волна опустошенности, а слово “свобода”, так бережно сотканное мной из шелковых ниток, начало распускаться буквой за буквой, оставляя за собой лишь дырки в ткани бытия. “Господи, неужели ему так принципиально удерживать меня ровно неделю! Неужели он не понимает, что я уже сполна выучила свой урок!” - било болью в моей голове, но я реально осознавала, что мои претензии были бы пустым сотрясением воздуха.
Тем временем, издалека показалось массивное высокое здание “Sky Pacific”, и меня накрыла паника, перечеркивая все доводы рассудка, - мне хотелось устроить бунт: не выходить из машины или, на крайний случай, своим нежеланием идти привлечь к себе внимание персонала гостиницы, пока мы будем направляться в пентхаус.
Мой здравый смысл тут же попытался купировать подобные эмоции - вспомнив тяжелый взгляд Барретта, не терпевшего, когда шли против его воли, я глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. Нет, мое сопротивление и агрессия вызовет лишь бОльшую агрессию, это не выход, я должна с ним поговорить, должна убедить его, что я усвоила урок, и мне незачем более находиться в этой кабале.
Но сколько бы я себя не уговаривала, мои расшатанные эмоции, мое неимоверное желание уехать домой, к себе, в свой уютный маленький мир, накрывали меня с головой и совершенно не хотели слушать доводов логики, здравого смысла и рассудка.
Как только мы подъехали к месту назначения, Дуглас, минуя парадный вход с вышколенным беллбоем у входа, который вытянулся по стойке смирно при виде нашего джипа, вырулил к левому крылу отеля и начал спускаться на подземный этаж с табличкой “паркинг”.
Осмотрев парковку и не увидев там ни души, я горько усмехнулась - даже истерику устроить было некому в этом бетонном мешке, кроме как десятку автомобилей класса люкс. Даже если я буду сопротивляться, Дугласу ничего не стоит дотащить меня до лифта, который, я была уверена, доставит нас прямиком в апартаменты без остановок, по той же системе, что и в Нью-Йорке.
Но устраивать истерики перед телохранителем я в любом случае не планировала, понимая, что буду выглядеть смешно и глупо, а главное, всё равно своей основной цели - уехать домой, я не добьюсь. Поэтому когда Дуглас заглушил мотор и, выйдя из машины, открыл передо мной дверь, я взяла себя в руки и молча направилась за ним в очередное место заключения.
Стоя в гостинной и рассматривая убранство очередного жилища Барретта, я наморщила нос, вновь отмечая, что в этой безликой обстановке не было ни души, ни тепла. Создавалось впечатление, что и перелета тоже не было, будто я вновь стояла все в том же пентхаусе, лишь сменив декорацию города за окном, и теперь вместо переполненного машинами и людьми Нью-Йорка с Центральным Парком и зданием Крайслера, которые были видны из окна кондоминиума, сейчас передо мной простиралась сиэтловская набережная с причалами, терминалом паромной линии и городским колесом обозрения.