Страница 67 из 186
- Полтораста бочек! - прошептала Мэри. - Я думала их максимум двадцать... Сорок два слитка в бочке, по двадцать два фунта без малого - девятьсот двадцать четыре фунта, чуть меньше полутонны, итого в полутораста бочках семьдесят пять тонн!
- Это миллиарды! - выдохнула Синди.
- Я только хочу напомнить, - сказал я осторожно, - что ваша посудина имеет всего двести тонн водоизмещения и лишние семьдесят пять тонн могут сделать ее плавучесть весьма относительной.
Это вовремя притушило энтузиазм крошек. Они начали думать.
- Нужно радировать мистеру Куперу-старшему, - сказала Мэри. - У него есть гидросамолет, который может взять на борт три тонны груза. Через десять часов максимум он будет здесь.
- И попадет в ураган, - заметил я. - Помните, что говорил инспектор ООН?
- Он обещал в ближайшие трое суток, - припомнила Синди.
- Циклон может начаться даже завтра утром, - усмехнулся я, - у метеорологов прогнозы весьма расплывчатые. Перистые облака уже появились, а от них добра не жди.
- Очень не хочется объявлять о том, что мы нашли "Санта-Фернанду", заметила Синди, - у нас нет на борту юриста, а черт его знает, какие существуют законы и какие у нас права на этот клад? Вдруг придется отдать половину ООН или поделить все с Гран-Кальмаро и Хайди?
- Да, тут призадумаешься! - сказал я. - А если учесть, что где-то шныряет пиратская яхта, которой потопить судно из пушки - раз плюнуть, то и вовсе захочется выкинуть все за борт и удрать.
Девицы как-то непроизвольно оглядели горизонт. Нет, никаких судов в виду острова Сан-Фернандо не появлялось. Закат, однако, приближался, и я прикинул, как хорошо будет входить сейчас во мраке через горловину какой-нибудь из двух лагун.
- Интересно, а этот остров назван не в честь галеона? - спросил я вслух.
- В путеводителе написано, что этот остров получил свое название при открытии, в конце XVI века, а галеон, как я понимаю, потопили в конце XVII, сказала Мэри.
- Знаешь, Мэри, - робко заметила ее подруга, - по-моему, нам надо поскорее уходить. Надо поднимать "Аквамарин" и становиться на якорь в лагуну, поближе к посту ООН.
- Малышка, ты боишься пиратов? - спросила Мэри с улыбкой. - Я ведь в два счета могу вызвать помощь от 6-го флота. Авианосная группа всего в пятидесяти милях отсюда.
- Чтобы поднять А-6, им понадобится время, - заметил я, - нас просто потопят, и все. Нет, рисковать не стоит, Синди права. К тому же нас может застигнуть циклон.
- Ладно, - сказала Мэри, - тогда пойдем поднимать "Аквамарин"...
Пока Синди и Мэри занимались с подводным аппаратом, мы с Марселой стояли на верхней палубе и курили. Темнело быстро.
- Эта пиратская яхта, - спросил я, - наверно, принадлежит нашей знакомой Соледад?
- Скорей всего, - кивнула Марсела, - то, как разделались со шведами, очень на нее похоже. Правда, обычно так лихо она с иностранцами не обходилась. Но если она откуда-то узнала о полутораста бочках с золотом - напала бы даже на крейсер.
- Ей мог об этом сказать Хорхе дель Браво?
- Он и сказал, - убежденно кивнула Марсела, - только, конечно, вряд ли он обещал ей, как обычно, шестьдесят процентов. С такого куша он мог дать ей не более двадцати. Но она наверняка потопила шведов не просто из хулиганства. Ей нужно было точно знать место, где лежит галеон. И она, утопив яхту, взяла экипаж в плен и теперь пытает, чтобы те назвали ей координаты.
- Не проще ли было внезапно захватить яхту? - усомнился я. - Ведь у них на яхте могли находиться какие-нибудь бумаги, из которых можно было точно узнать координаты, не прибегая к пыткам.
- Тут все может быть, - ухмыльнулась Марсела, - эта Соледад такая, знаешь ли, штучка... Например, она могла действительно сначала захватить яхту, а потом заставить передать "SOS" и объявить, что яхта, мол, обстреляна.
- Но ведь гранкальмарец сказал, что там кто-то спасся...
- Вот это-то и странно, - хмыкнула Марсела. - Соледад такая зараза, что никого живым не отпускает. Боюсь, что тот, кого она отпустила, работает на нее. Он небось наврал и о месте, где была захвачена яхта, да и вообще специально будет путать следы: назовет неверные приметы яхты, начнет выдумывать разные небылицы насчет судьбы экипажа. Это тоже в духе Соледад. А про нее столько всего рассказывают, что с ума сойдешь... Она, говорят, лично вспарывает животы и съедает сердца, зажарив их на угольях.
- Ну, и конечно, пьет кровь невинных младенцев, - кивнул я, - по чайной ложке до обеда и по столовой ложке после...
- Не смейся! - мрачно сказала Марсела. - Между прочим, мы с тобой у нее тоже не на лучшем счету. Если те ребята, с которыми мы воевали ночью, пожаловались ей, и она почему-либо посчитала обиду, нанесенную им, своей обидой, нам лучше всего удрать из этого полушария подальше. Найдет и убьет. Причем так, что после этого ад раем покажется.
- А мне кажется, что нам пока нечего бояться, - заметил я. - Во всяком случае, в этом районе и на этой яхте. Здесь шастает гран-кальмарский сторожевик, а может, и не один. Они наверняка останавливают все яхты под американским флагом и приглядываются ко всем, которые подходят под описание, имеющееся у гран-кальмарцев со слов того, который спасся.
- Ну да, - скептически произнесла Марсела, - а ее катер может не подходить ни под какое из этих описаний и нести хайдийский флаг. А может идти под турецким или под японским!
Мне стало стыдно: шлюха Хорхе дель Браво соображала более логично, чем я. Вот что значит общение в постели с высшими военными и полицейскими чинами!
- Все может быть, - согласился я. - Пусть Мэри и Синди уведут "Дороти" в лагуну, мне не хочется попасть в ураган и вылететь на скалы. Это может быть опаснее, чем налет Соледад...
За бортом с шипением лопнули воздушные пузыри, лязгнули где-то в недрах яхты захваты. Затем заурчали брашпили, вытягивая из воды якоря, набрали обороты дизели. "Дороти" развернулась и двинулась ко входу в восточную лагуну.
Будь на яхте человек, непривычный к здешней технике, - я уже в эту категорию не входил - он, наверно, был бы очень взволнован тем, как быстро двигалась яхта в темноте. Днем я неплохо разглядел многочисленные скалы и нагромождения подводных камней - с вертолета их было видно прекрасно. Однако компьютер, управлявший всеми механизмами "Дороти", был тертый калач. Он уже наметил курс, прощупал путь своими чуткими эхолотами, определил, когда сбавлять, а когда прибавлять ход, на каких оборотах работать двигателю и на сколько градусов поворачивать перо руля. Не прошло и часа, как "Дороти" вошла в лагуну и отдала якоря. Так закончился этот спокойный и счастливый день.