Страница 124 из 136
Берег растаял в синей дымке, ветер устойчиво держался, наполняя парус баркаса, волны весело плескали за бортом, качали суденышко, Звезда сидела на кормовом рундуке, а Арман разматывал корзину, откуда доносился оглушительный рев.
– Мария, размочи в воде сухари, мы покормим ее. Ах ты, малышка, малышка… Ну, не бойся, иди ко мне.
Он извлек из корзины мокрое, зареванное существо, отчаянно уцепившееся за шею – как испуганный зверек, почувствовавший доброту спасшего его человека.
– Тихо, тихо, не плачь, крошка… Не бойся…
Арман расстелил на ларе полотно, которым заматывалась корзина, положил девочку на ткань, осторожно снял мокрую одежду и отдал Марии.
– Постирай. А наша крошка пусть пока поползает голенькой. Полезней. Сухари готовы?
– Вот. Да заткни ей рот, я устала от ее воя!..
– Помолчи-ка сама, голубушка! – сухо оборвал ее молодой иезуит. – Иначе живо отправлю обратно в Америку. Ай, моя малышка… Сладенькая моя… О, ты вся испачкалась! Гм…
Юноша, крепко взяв девочку под мышки, несколько раз окунул ее в воду, что Анне явно понравилось: девочка довольно засмеялась и повизгивала – совершенно по-поросячьи. Даже Звезда улыбнулась, вытирая малышку насухо своим фартуком – и начала кормить размоченными сухарями.
– Конечно, это не еда для двухлетнего ребенка, но мы пристанем к берегу в ближайшей испанской деревушке, купим молока и каши у крестьян. Испанцы любят детей… – задумчиво рассуждал вслух Арман.
– Вы их тоже любите.
– А ты разве нет?
– Визгливые щенки!
– Ну посмотри на девочку, она же прелестна!
– Вот обделает весь баркас своим дерьмом…
Арман рассмеялся.
– Вымоешь.
Звезда хмуро посмотрела на него:
– Вы сами-то не будете…
– Хорошо, помогу. Довольна? Подожди-подожди… Да она уснула! – Юноша с нежной улыбкой покачал головой. – Тс-с… Спи, крошка.
Он аккуратно укрыл девочку своей рубахой, оставшись в одних штанах. И негромко заговорил:
– Воспитание в Португалии пойдет ей на пользу: крайне консервативная страна, и иностранцев там не слишком жалуют… Замечательно! Идеальная атмосфера, чтобы вырастить умную, изящную, воспитанную… фанатичку! Да-да… Она должна вырасти для службы Ордену, это одно из условий, на которых мне позволили сохранить ей жизнь.
На следующий день они зашли в Барселону, где накупили своему приемышу всяких рубашонок, фартучков и чепчиков, запаслись сахаром, фруктами и свежей водой, чтобы Звезда потом, в море, делала пюре для Аннетт.
Оставив слева Балеарские острова – то есть держась испанских государственных вод – Арман провел судно мимо Валенсии, Аликанте, Картахены, Альмерии… Тут, обогнув мыс Гата, де Претреше подошел к берегу так, что видно было деревья и дома побережья, не рискуя выходить далеко в этих опасных водах, кишащих мусульманскими пиратами, охотниками за рабами. Лишь миновав Гибралтар, Кадис и устье Гвадалквивира, позволил себе молодой человек сократить путь, выйдя подальше в океан.
Арман облюбовал небольшой приморский городок Синиш. Там он, вновь переодевшись в дворянское платье, снял дом, нанял прислугу и, назвавшись испанцем, начал по приказу генерала «вживаться», изучая португальский язык.
Ах, каким счастливым было то время!.. В саду даже осенью благоухали цветы, каменные стены обвивал полный спелых гроздьев виноград, в маленьком двухэтажном доме уютно пахло книгами, пирогами и травами. Во внутреннем дворике, как и в Претреше, стоял колодец, так же качая в темной глубине перевернутое небо… Мария, звавшаяся тут Эбелиной, надзирала за порядком в доме, а сам Арман – дон Фелипе – читал, гулял, упражнялся в фехтовании, изучал язык, сидя за словарем и болтая со слугами, души не чаявшими в веселом и ласковом господине, играл со всеобщей домашней любимицей, Анной… Ко времени устроил веселое Рождество с играми и подарками для всех домочадцев…
Словом, Арман валял дурака.
Генерал практически дал ему отпуск, разрешив изучать язык, вживаясь до выполнения основного задания. О диссертации молодой человек пока и не думал…
Анну все считали его приемной дочерью: он сам рассказал, что подобрал девочку в одной из французских деревень, в семье, приютившей сироту.
– Как вы добры, сеньор! – говорили ему люди. – Как благородны! Господь не забудет вашей доброты.
За полгода Арман успел приобрести кучу друзей, книг и нарядов, а также прекрасно освоить португальский. Больше отдыхать юноша не имел права.
За эти шесть месяцев Анна заметно подросла и уже вразумительно лепетала, болтая с игрушками, с Марией и с Арманом – по-французски, вставляя иногда в речь португальские слова и даже фразы, услышанные от окружающих людей. «Дона Фелипе» она величала папой, быстро привыкнув к новому окружению и забыв о старом.
Тяжело, очень тяжело далось Арману расставание, но долг перед Орденом значил для него больше всего на свете – однажды апрельским утром де Претреше отправился в Лиссабон. Там ему следовало найти некий дом, указанный Энрико – по этому адресу, как оказалось, проживал некто Тобиас Вьяхос, член Верховного Совета торговой гильдии, один из самых преуспевающих дельцов Португалии. Святой отец Энтони Тоун…