Страница 11 из 205
Торговый финикийский корабль
Рухнула могущественная Хеттская держава. Пал сказочно богатый Угарит. Египет, напрягая все силы едва смог выстоять. Навстречу «беде с моря» двинулось «бедствие из пустынь»: голодные и свирепые шайки так называемых «заречников», то есть евреев. Восточное побережье Средиземного моря – семитоязычный Ханаан - оказалось зажата в кровавые тиски. И они неумолимо смыкались. Примерно к 1200 году сохранилась единственная независимая ханаанская область. Узенькая прибрежная полоска. Финикия.
От «народов моря» финикийцы переняли умение строить быстроходные корабли нового килевого типа, вернее выдерживающих курс, чем лодки с плоским днищем46. Научились плавать на них как под парусом, так и на веслах. Рассадили гребцов лицом к корме, добившись прироста скорости. И…
И началась финикийская эпоха в истории Средиземноморья47.
Смутное время осталось позади. После гибели микенского общества мореходство находилось в упадке. Но пришла пора восстанавливать разорванные торговые пути, заново налаживать торговые связи. Теперь в выигрыше оказался бы тот, кто успеет это сделать раньше. Финикийцы успели.
Нашествие с севера дикарей-дорийцев отбросило Грецию на несколько веков вспять. На юге Балканского полуострова утвердился первобытно - общинный строй. Хозяйство стало натуральным. Торговля и ремесло переживали глубочайший упадок. Все эти пагубные для Греции явления, давали Финикии невиданный шанс. Какое-то время конкуренции со стороны греков можно было не опасаться. Египет никогда не являлся морской державой. Угарит был разрушен.
Торговля между Востоком и Западом, выпавшая из рук критян и ахейцев, понемногу переходила в финикийские руки.
Финикийцев погнали вперёд не тяга к приключениям, не жажда новизны, не азарт и любопытство. Нет, ими владела гораздо более сильная, всепоглощающая страсть к наживе. «Прибыли к нам финикийцы, народ плутоватый». (Гомер)
Началось лихорадочное строительство килевых судов различных типов, скорость которых была прямо пропорциональной числу гребцов. Финикийцы оказались первыми, кто усадил за вёсла пятьдесят-шестьдесят человек. Работа «живым двигателем» оказалась настолько жуткой, что пришлось использовать рабов в качестве гребцов
Однако от торгового корабля требовали не столько скорости, сколько больших остойчивости и грузоподъемности. На первое место выдвигалось умение судна входить в мелководные бухты48.
Торговые суда финикийцев казались «пузатыми», их называли также «круглыми», «большими», «бокастыми», так как их корпусы были широкими и короткими с высокими носами и кормами. Соотношение ширины и длины купеческих кораблей равнялось 1:3 или 1:4.
Торговля
Финикийское судно могло совершать без риска только кратковременные переходы и лишь в светлое время суток. При этом мореходы стремились не уходить от берега. При малейших признаках надвигающегося шторма корабль ставили в безопасном месте у берега. Ночью также в большинстве случаев устраивали стоянку на расстоянии дневного перехода от предыдущей. При каждом удобном случае посещали безопасные гавани, загружаясь продовольствием и пресной водой.
Все географические сведения, накопленные критянами и ахейскими мореходами были утеряны, так что финикийцам пришлось заново открывать пути на запад. Берега, острова, заливы и проливы мнились им кишащими чудовищами, злыми духами и демонами. Финикийским первооткрывателям не были известны ни протяженность моря, ни его глубина, ни угроз, подстерегающих их. Они плыли вперед в поисках счастья на чужбине, положившись исключительно на везенье.
Финикийцы укрепились на Родосе в двенадцатом веке до нашей эры, после чего завладели некоторыми мелкими островами Эгейского моря.
У финикийцев не было никакой возможности снарядить большую армию и построить многочисленный военный флот. Тем более, что финикийские города так и не слились в единое государство. Поэтому финикийцы не были вынуждены отказаться от завоевания чужих территорий, отдалённых от моря, даже если эти территории вызывали у них алчную зависть.
Финикийцы пока не имели сил для основания колоний, строительства портовых городов, как это будет впоследствии. Они едва справлялись с созданием простейших якорных стоянок и факторий без постоянного населения.
Там вели меновую торговлю, стараясь до поры не раздражать туземное население своей жаждой наживы. Чаще всего это был «немой обмен»: обе стороны выкладывали товары, добавляя их, пока партнёры не соглашались их взять. Финикийцев прежде всего интересовали драгоценные металлы. Взамен они предлагали ткани, мелкий морской товар, украшения и безделушки, масло. Это объясняет, отчего не осталось никаких следов финикийской торговли той эпохи.
Около 1100 г. до н.э. финикийцы обосновались на Фасос, богатом золотом и железной рудой и, быть может, устроили фактории на греческих берегах. На Фасосе финикийцы сами эксплуатировали рудники.
В 10 в. до н.э. положение стало меняться.
Мореходы изучали пути на запад, составляли карты и путеописания, упорно создавали цепочку факторий и стоянок. Да, восстановить в деталях, как финикийцы осваивали незнакомые берега, мы не можем. Но никаких сомнений не может быть в том, что тысячи отважных путешественников заплатили за это наибольшей ценой из возможных - жизнью. И за столетие судоходство в Средиземноморской акватории в два с половиной миллиона квадратных километров обрело стабильность. Риск с лихвой окупился, ведь практически во всех открытых странах можно было выгодно торговать.
Финикийцы достигли Сицилии, прочно укрепились на Мальте и сделали её главной базой дальнейшего движения на запад. Возникли опорные пункты с постоянным населением на африканском берегу: Утика, Гадрумет и другие. Средиземноморское побережье было слабо заселено. Финикийские мореходы не встречали сопротивления туземных африканских племен.
Финикийскими моряками был открыт Пиренейский полуостров. Именно финикийское имя полуострова «Спан» или «Спания» (что в переводе означает «Неведомая») лежит в основе названия современного государства.
И наконец, выйдя в Атлантику через Гибралтарский пролив, «…финикийцы открыли устья многочисленных коротких рек, стекающих с Атласских гор, в том числе Шелифф длиной 700 км и Мулуя - 520 км; они обследовали все небольшие заливы и бухты тщательно намечая места для будущих поселений. Надо отдать должное этим первым исследователям: пункты выбирались настолько удачно, что многие из них, впоследствии превратились в большие портовые города»49.