Страница 20 из 62
На улице вечерело: солнце уже опустилось за горизонт, а на небе едва ли стала заметна белая тусклая луна. Берта совершенно не спешила возвращаться обратно в «Вайлетфилд Ралфс»: один лишь вид нахалки Марселин приводил её в неистовую ярость. Сделав ещё один круг вокруг камней, девушка тронулась к аббатству, к тому заветному месту, где она когда-то так мило провела время. Сжимая книжку в руках, мисс Куинси приблизилась к руинам.
Сегодня в этом месте было тихо как никогда: делая шаг за шагом, Берта отчетливо слышала шелест травы под ногами и своё учащённое дыхание. На море стоял абсолютный штиль, поэтому погода была безветренная. Огромная сова, издав громкий крик, расправила крылья и беззвучно взмыла в воздух, чем немного напугала Роберту, которая шарахнулась в сторону. Войдя внутрь аббатства, уже довольно уверенным шагом она последовала вдоль стены в то место, где когда-то был огромный, величественный зал. Сейчас же от него остались лишь старые полуразрушенные стены с огромными фигурными дырами в них, на месте которых когда-то были витражные окна. Из одного из них открывался просто замечательный вид на море, да и вскарабкаться сюда не составляло особого труда. Но не тут-то было: Роберта, показавшись из-за стены, немедленно отстранилась: то, что она увидела на том месте, куда хотела взгромоздиться сама, повергло её в глубокий шок…
— Вот интересно, что может быть ценней жизни человеческой? Несметные богатства, власть… Или же любовь? Вы слышали легенду о монахине Кассандре, которая пошла у поводу в этого сомнительного чувства и за что была жестоко наказана?
Берта, словно окаменев на месте, стояла и не могла вымолвить ни слова. Устремив пронзительный взгляд на стройный мужской силуэт у окна, она нервно мяла пальцами тонкую книжку.
— Ну почему же вы молчите? — промолвил приятный голос, владелец которого дальше продолжал сидеть, не оборачиваясь, и смотреть за горизонт, поджав одну ногу под себя, а другую свесив вниз. — Я ведь знаю, что вы здесь.
Ну вот, наконец-то закончилась её сказка. К счастью это или к горю, девушка не знала. Она знала только одно: этой иллюзии давно было бы нужно рассеяться, подобно звездной пыли в космосе, и исчезнуть навсегда. Импульсивно стиснув зубы, Берта потупила взгляд в землю: она совершенно не желала опять пересекаться с ним взглядом, пытаясь избежать того внезапного чувства, которое каждый раз огромной волной накрывало её, когда она ощущала на себе этот изучающий взор глубоких голубых глаз.
— Здравствуй… Здравствуйте, сэр, — выдавила из себя девушка, нервно проглотив слюну в ожидании реакции Винслоу, который только в этот момент соизволил обернуться…
Судя по выражению лица молодого человека, оно было полно удивления: он явно ожидал увидеть кого-то иного, но явно не маленькую никчёмную горничную. Нет, он не стал корчить гримасу, полную разочарования. Удивлённо приподняв брови, он с недоумением рассматривал девушку, которая пребывала в растерянности и не знала, что ей предпринять: как бы ни было, она совершила огромную ошибку, затеяв эту глупую игру. Но жалеть было уже поздно: наверняка он узнал её голос, и теперь ей остается лишь стоять и догадываться, как он отреагирует на это после…
— Что? — с лицом, полным замешательства, пробормотал Винслоу. — Горничная? Подождите… Да я же вас видел! Вы не та самая горничная, которая однажды едва ли не сбила меня с ног? Вы ещё ленту потеряли…
— Да, я та самая горничная, которая едва ли не сбила вас с ног, — через силу ответила Роберта. — Да, это я.
— Но… Но что вы тогда здесь делаете? — слегка нахмурившись, спросил Фредерик, продолжая присматриваться к девушке. — И голос ваш… Я уверен, я его слышал. Но не в тот день, когда в меня врезались… Что это? Что это у вас в руках?
И вот теперь Роберта поняла: ей конец. Винслоу рассекретил её сразу же, и теперь она была готова провалиться сквозь землю. Её сердце бешено колотилось, но не от чувств к этому человеку, а скорей от страха, страха услышать что-то плохое от него в свою сторону. Как она теперь это вынесет? Как вынесет её сердце? Как бы это ни было, но она сама в этом виновата. И она должна понести наказание, а после — исчезнуть раз и навсегда…
— Вот же я болван! — воскликнул Фредерик, резко смахнув рукой. — Такого ещё со мной не происходило… Горничная? Это вы — Найтфлауер? Смело же вы меня вокруг пальца обвели!
Берта продолжала недоумевающе смотреть на Фредерика, который в ту же минуту залился хохотом. Что он делает?
— Вот это авантюра! Надо же, в моей жизни ещё подобного не происходило! Да вы мастерски меня провели! — продолжая смеяться, протараторил Фредерик. — Но… Как вам удалось так держаться в тот вечер? Да запусти любую горничную на приём, она сразу себя выдаст! И ничего не поможет, даже само платье королевы Англии! А письма… Без единой ошибки! Я поражен. Мои вам…
Она было готова выслушать упрёк, выговор и даже скандал. Но такого поведения от сэра Винслоу девушка явно не ожидала. Щёки Роберты полыхали со стыда: на данный момент она чувствовала себя клоуном на арене, над которым потешаются зрители. Не в силах больше этого терпеть, Берта развернулась и было уже тронулась прочь, но резкий голос остановил её.
— Стойте, стойте! Не уходите, — смягчив тон, произнёс Фредерик. — Я не буду с вас больше смеяться, обещаю. Не поведаете ли мне тайну, как вам это удалось? Ой… Я как всегда, забыл. Теперь вы можете представиться?
Тяжело вздохнув, Берта побрела к оконному выступу, где сидел Фредерик. Теперь он повернулся к ней полностью, опершись о каменную стену.
— Я Роберта… Куинси. Работаю горничной в «Вайлетфилд Ралфс», — руки девушки предательски задрожали: как же он всё-таки очарователен!
— Так, Роберта… Прекрати дрожать, как осиновый лист, — прищурившись, приказным тоном изрёк Винслоу. — Я не сноб, и говорить я никому ничего не буду. Тебе нечего бояться, тебя не уволят. Ничего, что я на «ты»? Иногда мне в тяжесть эти излишества, и, я думаю, они ни к чему в данный момент.
— Да вы и не обязаны обращаться ко мне на «Вы», я ведь не леди из высшего общества, а лишь служанка, — понуро буркнула Роберта, продолжая сгорать со стыда. — А знаете? Я сама уволюсь отсюда. После такого…
— После такого-какого? — улыбнувшись, спросил Фредерик. — Ничего ведь не произошло, даже наоборот: вы разнообразили мне мою скучную жизнь здесь. Если это можно назвать жизнью, я бы с удовольствием удрал обратно в Ливерпуль. В отличие от этого злачного места, у меня там есть хорошие друзья, и мне есть с ними о чём поговорить, в отличие… Да, о Бланш тебе уже известно, это моя невеста. Не замечательно ли это, м?
По натянутой ухмылке Винслоу отчётливо читалась ирония. Он ждал свадьбы словно смертного приговора: пребывание в этом месте тяготило его, и он мечтал поскорей уехать отсюда, даже будучи с кольцом на безымянном пальце.
— Скорей бы состоялась эта свадьба! Мне уже не терпится вернуться в город. Знаете, я никогда не любил Ливерпуль и всегда мечтал о свежем воздухе и природе, но это…
Услышав последнее предложение, Берта еле сдержалась, чтобы не состроить гримасу: его слова, будто острое лезвие, проехались по её и так ранимому сердцу. Разве он настолько глуп, что не догадывается, зачем она всё это затеяла?
— Поскольку мы с вами друзья, мисс Найтфлауер, я могу выговориться вам о наболевшем, — легонько преклонив голову, весело произнес Фредерик. — Найтфлауер… А ты не против, если я буду называть тебя по имени? Простенько и со вкусом, не так ли? Так вот, Роберта, зачем ты всё это затеяла? Точней, как тебе удалось так хорошо влиться в образ? Ну, не считая происшествия за столом…
Что-что, а такого она явно не ожидала! Как же он прост в общении! И тараторит, не умолкая… И его ни капельки не смущает, что он общается с горничной на равных? И то, что она его обманула… Ещё и за стол запомнил! Вот же подлец!
— Потому что я… Я не совсем горничная, — жестикулируя, пробормотала Роберта. — Я… Это долгая история.
— Хм, у нас есть время, — в очередной раз улыбнувшись, протянул Винслоу. — Тем более моя избранница приболела, как мне известно… Не знаю, в чём причина, но желаю ей скорейшего выздоровления. Да, я внимательно слушаю.
— Я… Я не могу… Господин Винслоу, мне очень стыдно перед вами! Мне не следовало этого делать, простите меня… — руководясь одними лишь эмоциями, воскликнула Берта, но тут же была перебита.
— Так, хватит!!! — строго рявкнул Винслоу, спрыгнув с каменного выступа. Роберта не успела опомниться, как он уже стоял прямо перед ней, скрестив на груди руки и испепеляя её своим проницательным взглядом. — Ты расскажешь всё сама или ты предлагаешь мне привести тебя в чувства? Хватит, я не твой господин, ты не моя прислуга. Ах да, меня зовут Фредерик. Или Фред, как тебе удобно. Хватит уже так смотреть на меня… Рассказывай.
Действительно, до этого момента Берта, не отрываясь ни на секунду, оцепенелым взглядом смотрела прямо в лицо своему собеседнику. Её тело опять пронзило нечто, напоминающее электрический разряд, и сразу же ушло куда-то глубоко под землю, стоило девушке оторвать от него глаза и потупить их куда-то вниз.
— Я… Оказалась здесь случайно… Меня выгнали родственники, мне некуда было идти… — пробубнила мисс Куинси.
— Что за чепуха? Как тебя могли выгнать родственники? — с недоумением спросил молодой человек. — Конечно, я не буду давить… Если не хочешь, не говори, это твоё личное право.
— Я не хочу за это больше вспоминать, — фыркнула девушка. — И да, забыла, я типичная представительница среднего класса, поэтому на балу меня не смогли сразу же разоблачить. Ну, до того момента, как… Вы помните.
— Да, это было забавно, — улыбнулся Фред. — Ну, всё позади, так что тебе не стоит об этом думать.
Роберта тяжело вздохнула: ей было очень тяжело вести этот диалог, но всё же она собрала все мысли в одно целое и подробно поведала обо всем, что ей пришлось перенести. Всё это время Фредерик внимательно слушал: он словно проникся всеми этими событиями, с сочувствием поглядывая на девушку, которая то и дело отворачивалась в сторону каменной стены, лишь бы отвлечься и не надумать себе в очередной раз чего-нибудь лишнего.
— К сожалению, я не был на твоём месте и мне не дано до конца понять… Но почему именно горничная? — вздёрнув бровями, поинтересовался Винслоу.
— У меня не было выбора… Да и что я должна делать, пребывая в полном отчаянии? — огрызнулась девушка, немного повысив голос.
— Знай, выбора нет в том случае, когда ты уже мёртв. Но когда ты дышишь, слышишь, разговариваешь и ходишь на своих двух — весь мир у твоих ног, запомни это. А пресловутое «нет выхода» — это не что иное, как выход, только он не лёгкий и тернист, поэтому не очень нам нравится. Соответственно, мы боимся сделать шаг вперед и нам проще смириться с тем, как оно есть на самом деле… Или я в чём-то не разбираюсь?
— Нет, сэр, я не думаю, — вякнула Роберта и тут же заслонила рот ладонью.
— Ты думаешь, если я являюсь представителем знатного богатого рода, то я ничего не понимаю в жизни? — изрек Фредерик, недовольно взглянув из-подо лба на девушку. — Я такой же человек, как и все остальные, и состояние в банке моего отца не делает меня каким-то особенным, как, например, сделало бы мою невесту… Ну, я не в праве её осуждать.
И тут Роберту осенило. В её голову пришла мысль, которую ей так не терпелось озвучить. Но как бы на неё отреагировал сам Винслоу? С каждой секундой любопытство брало верх над осторожностью и наконец-то победило, отбросив в сторону все сомнения и опаски.
— Что ж… — отведя в сторону взгляд, протянула Куинси. — Нет выхода только из гроба, а всё остальное — наши страхи и колебания. Но почему же вы… Берете в жёны эту дрянь?! Вы ведь ничего не чувствуете… Нет… Извините…
И тут Роберта замолчала. Фредерик продолжал буравить её недоумевающим взглядом, подходя всё ближе и ближе. Она стояла и не могла понять, что он чувствовал в тот момент: глаза его казались полными сожаления и тоски, в то время как на лице читалось выраженное возмущение и раздражённость. Девушка дрогнула: наверное, всё-таки она взболтнула лишнего и теперь не знала, чего теперь ожидать. Резко подняв голову, она ощутила на себе тепло от глубокого дыхания: молодой человек был совсем близко, от чего лицо Роберты тут же залилось краской.
— Есть такие понятия, как «могу», как «хочу» и как «должен», — строго прошипел Фредерик, от чего Берте тут же стало не по себе. — Если первые два я могу исполнять по желанию, то последнее я исполняю в обязательном порядке. И ещё есть такие понятия, как честь и репутация, которые для меня очень важны. Я — человек слова, и обещания свои я обязан сдерживать, особенно если это касается не только меня. Только глупый и безрассудный мальчишка будет бросать свои слова на ветер! И ещё: мои чувства, отсутствие их или же присутствие я не намерен с вами обсуждать. Они вас не касаются, вы и так достаточно уже знаете. Это понятно?
Она, конечно, подозревала, что он может так ответить, но всё равно верила до последнего и отбрасывала эти мысли в сторону. Да, конечно! Какая же она наивная. Размечталась, что он тут же станет изливать ей душу и поливать грязью мерзавку Бланш. Но зачем тогда он давал надежды, тонко намекая о том, какая же она меркантильная сволочь? И всё-таки, что бы он ни говорил, он был, есть и остается типичным богатеньким Ротшильдом с шаблонными установками в голове. Какие здесь могут чувства?! Он лишь забавляется, а она лишь глупенькая жертва, которая поверила ему!
Шмыгнув носом, Берта резко отстранилась. Она желала лишь одного: поскорей уйти и больше не видеть этого господина.
— Я ухожу, господин Винслоу, — злобно проговорила она, постепенно отталкивая молодого человека с пути. — Приятно было с вами пообщаться, и… Надеюсь, мы больше не увидимся.
Даже не успев открыть рот, Фредерик мгновенно стал свидетелем того, как Берта, схватив подол платья, бросилась прочь.
— Стой! Я не хотел тебя обидеть! — воскликнул Фред, но было уже поздно. Возможно, он бы смог её догнать, но по личным соображениям не сделал этого, продолжая столбом стоять на месте, в то время как Берта, роняя слёзы, брела в сторону гостиницы «Вайлетфилд Ралфс», уже ни о чём не думая и ничего не замечая вокруг.