Страница 143 из 153
Что он в ней нашел? Красоту? Хотелось бы верить, но в его замке засели девицы покраше. Тогда что? Она сухая, черствая, расчетливая, себялюбивая. Не за справедливость же и хорошее отношение к работникам он ее полюбил? Вообще-то получалось, что она выстрадала его, даже в драке его отстаивала! Элья улыбнулась. Они с герцогом могут составить хорошую партию. Не только он для нее лакомый кусочек, но и она желанная пара для него по разным соображениям. Может, и вправду рискнуть?
Теряясь в сложностях взаимоотношений, девушка просидела одна целый день. С утра, после завтрака, она, уведя Амальти в сторону, произнесла:
— Я готова выслушать ваше предложение. — И сама же поморщилась от того, какой безжизненной вышла произнесенная фраза.
Его светлость со вспыхнувшими от радости глазами опустился перед миледи на одно колено и, взяв ее за руки, произнес:
— Прошу вас оказать мне честь и пройти со мной обряд единения.
— Вы не будете возражать против моих обязанностей при дворе? — Элья чуть не забыла она о главном, настолько любопытна и приятна была его радость.
— Нет, моя леди.
— Тогда я окажу вам честь и пройду обряд единения с вами, — чопорно ответила, пытаясь забрать из его лапищ свои руки.
Вот и все. Дальше по обстоятельствам. Она, скорее всего, будет жить в Людбурге, а его ждут дела в герцогстве. Жизнь не так уж и усложнилась.
Амальти в волнении чуть стиснул ее кисти, не давая ей их выдернуть, потом приник головой к ее животу и, обняв, как вышло, вместе с ней подскочил с колен. Элья оказалась намного выше прижимающего ее к себе герцога. Не зная, как выразить свою радость, поддаваясь порыву, он так закружился, ликуя, что она крепче ухватилась за него, и осторожненько поставил, лишь когда в помещение вошли Мирроу, Суран, Ларинэ и Батор. Дворец Мирроу ожил, все принялись готовиться к свадьбе.
Хлопоты, разговоры, объяснения, суета — все это было понятно. Готовились к свадьбе Амальти и Таури. Но вот частые беседы Мишеля Амальти с Наринелем были странны. О чем они могли столько говорить? Что герцогу так долго объяснял эльф-любовник?
Тем временем до здешних земель добрался обоз графини. Лиза, ворча, что о ее леди неправильно заботятся, многое взяла в свои ручки. Элья наконец-то поехала посмотреть плантацию, чтобы оценить масштабы проделанной Честером работы. Он взялся за порученное дело с душой, и объемы его деятельности поражали. Попутно она отметила ревнивые взгляды домоправительницы бывшего старшины, и, хотя он все так же был не женат, по дому бегала пара похожих на него ребятишек. Похоже, полностью реализовав себя в работе, он не доверял себе в личной жизни, страшился любить, создавать семью, хотя она, по сути, у него уже имелась. Элья не заводила разговора о личном, так как посочувствовать не могла, а дать совет не умела. Но плантацию похвалила, передала пожелания Мирроу о покупке саженцев и наметила пути дальнейшего развития. Она не сомневалась, что у этих плантаций большое будущее.
Самым тяжелым моментом в поездке оказалось, что пришлось привыкать к следующему за ней тенью Амальти. Она успокаивала себя, что это — просто пока у него нет других дел, но хватит ли у нее терпения дожить до того времени, когда ситуация изменится? Он следил за каждым ее шагом, беспокоясь о ее отдыхе, еде, самочувствии, настроении, комфорте, ревниво пыхтел при ее разговорах с Честером. Элья к этому не привыкла, психологически зажималась, нервничала, пыталась спрятаться от него, из-за чего потом чувствовала себя по-дурацки и еще больше нервничала.
Обряд провели у священного дерева, при свидетельстве многих магов и эльфов. В общем, ничего особенного. Походили, покружили вокруг дерева. Произнесли клятвы. Девушки спели тягучие песни. Элья больше обрадовалась угощениям и созерцанию танцев на природе. Торжество для местной аристократии состоялось в замке, где накрыли богатейший стол, выступали музыканты, маги порадовали фокусами, и все танцевали до рассвета, поражая эльфов умением развлекаться. Элью волновала предстоящая ночь. Поскорее бы уже все случилось, да легли бы спать.
В постели герцог удивил.
— Спите, моя леди, вы устали. Все завтра. — Он приобнял ее и, кажется, даже первый уснул.
Элья не знала, что и думать. С одной стороны, она приготовилась совершать женский подвиг, отдавать долг жены, и не хотелось бы откладывать, с другой, она испытала благодарность Мишелю за внимательность и ненавязчивость в этом деле. Из-за его заботы и искренних чувств к ней она никак не могла вернуть себе привычный душевный покой.
Она себя убедила, что их брак — выгодное событие, и готова была вести себя в меру лояльно, в меру требовательно, но взгляды, ухаживания, касания, желание герцога угодить ей — все это сбивало весь настрой. Она либо раздражалась, либо в ответ начинала переживать за него. Не хотела, но беспокоилась. Теперь вот в постели он не стал напрягать ее, хотя видно было, что сильно ее желал.
Элья позволила себе принюхаться к мужчине. Чистый. Она еще на летательном аппарате демонстративно водила носом, отслеживая неприятные запахи. Это хорошо, что он запомнил. Потом сняла с себя жаркую герцогскую руку и, немного откатившись, взбила себе поудобнее подушку, покрутилась и действительно сразу уснула.
Мишель перестал посапывать, осторожно поднял голову, прислушался к спокойному дыханию Элечки, хотел погладить ее, но побоялся разбудить. Он долго смотрел на жену, взял в руки ее косу, провел по ней рукой, поцеловал, вздохнул и лег.
Наринель много интересного посоветовал ему в обращении с женщиной, в том числе не превращать первую брачную ночь в выжимание последних сил из невесты.
— Все будет, нужно терпение, — говорил он.
Элья, уже столкнувшаяся в своей жизни с проблемами из-за того, что брак не был консумирован, следующей ночью сама проявила инициативу, и оба супруга ближе познакомились друг с другом в постели. Мишель показал, что может контролировать себя, и не позволял себе не учитывать реакцию ее тела. Он ласкал, терпеливо приучал ее к открытости, откровенности, доверию, искал подход к ней, дожидался признаков возбуждения, и Элья поддалась, перестала считать, что выполняет обязанность. Закрыв глаза, она отпустила свои страхи, и тело само отреагировало на партнера, пусть еще робко, но она отвечала, тянулась за его рукой, ждала поцелуев и осмеливалась сама ласкать. Она не могла поверить, что мощное, сильное тело Мишеля жаждет ее касаний, подрагивает под ее ладошками, замирает в ожидании, когда она меняет положение, чтобы изучить его. Это была странная ночь. Ночь знакомства.